Туркмения как реликт тоталитарной сталинской системы - таков тезис большинства публикаций, посвященных событиям, связанным со смертью лидера республики. Даже когда авторы не проводили прямых аналогий типа «Туркменбаши - Сталин», они все равно «сбивались» на ту же «колею» исторических сравнений. Если следовать этой логике, после «Сталина» к руководству республикой должны прийти «хрущевы».

Сталинщина?

Ожидание хрущевской оттепели в этой стране может затянуться. Прежде всего, потому что режим, созданный Ниязовым, все же не похож на сталинский. Туркменбаши опирался не столько на государственные структуры (которые при нем по-настоящему и не сформировались), сколько на узкий круг приближенных, контролировавших (согласно указаниям хозяина) всю страну. И если искать исторические аналогии подобной системы, то, скорее, нужно обратиться к временам опричнины царя Ивана Грозного.

В руках ниязовских «опричников» - министров, глав администраций - была жизнь и судьба простых смертных. Но и сами они, входя в круг избранных, не были гарантированы от проявлений крутого нрава хозяина. «Доверенные» люди периодически сменялись: по обвинению в коррупции (или других грехах) шли под суд. К системе чисток, как известно, прибегал и Сталин. Туркменбаши, меняя окружение, не давал «опричникам» обрастать связями, сбиваться в группы, и предотвращал, таким образом, малейшую возможность дворцовых переворотов. По этой причине никаких групп влияния в окружении президента быть не могло. И если советская система предполагала коллективного «вождя» (например, политбюро, пусть даже решающее слово в нем принадлежало одному человеку), соратников, которые разделяли с вождем ответственность за принятые решения, то ничего подобного в Туркмении при Ниязове не существовало.

В туркменском дворце нет своих маленковых, берия, хрущевых, являвшихся частью политической системы, и потому после смерти хозяина реальная власть вполне логично оказалась в руках наиболее доверенного «опричника» (опричников). При таких преемниках никакого аналога хрущевской оттепели произойти не может.

Либерализация?

Для либерализации режима необходимы, прежде всего, носители новой идеологии. Ими являются оппозиционеры, противники Ниязова, но шансов на участие в политическом процессе у них почти не осталось. Перед оппозицией закрыты границы. Одной из европейских авиакомпаний, услугами которой планировали воспользоваться оппозиционеры, было отказано в осуществлении рейса в Ашхабад.

Что примечательно, в поддержку противников Ниязова не высказались европейские и американские политики, и мимо внимания международного сообщества прошли нарушения пунктов Конституции, касающихся временной передачи власти (арест спикера парламента, который обязан замещать президента на срок, необходимый для подготовки выборов). Создается ощущение, что на Западе будут воздерживаться от резких оценок с тем, чтобы не сжечь за собой мосты, когда придет время договариваться с новыми властями.

Интерес иностранных государств к Туркмении очевиден, если учесть, что судьба маршрутов газопроводов, привлекательных для Европейского Союза или США, но существующих пока на бумаге, будет зависеть от решения новых властей. Потому, видимо, и избран наиболее прагматичный выжидательный подход. Тем более, что Туркменистан пока соответствует двум выдвинутым потребителями энергоресурсов требованиям: стабильность и бесперебойная подача газа. В Ашхабаде царит порядок, а что касается поставок газа, то исполняющий обязанности президента Г.Бердымухаммедов в специальном заявлении пообещал выполнять все международные обязательства.

Однако в формулу поддержания стабильности никак не вписывается включение в политический процесс оппозиции, уже пообещавшей переплавить памятники Ниязову. Возвращение противников режима не выгодно не только внутренним игрокам, делящим власть, но и внешним (по крайней мере, на данный момент). Демократизация в Центральной Азии, как показывает пример Киргизии, сопровождается определенной дестабилизацией. Свержение атрибутов культа личности (пусть даже большая часть населения не верила в величие вождя) стало бы для нынешней Туркмении неизмеримо большим потрясением, чем разоблачение сталинизма. Культ личности Сталина расценивался в документах XX съезда КПСС как отход от «правильной» коммунистической идеологии: «вера правильная, но были допущены отход и искажение генеральной линии партии».

В туркменской ситуации, появись «Хрущев», подобных аргументов у него в руках бы не оказалось. Саму суть идеологии составляли личность вождя, его идеи, выраженные в главной книге - «Рухнама». От какой «генеральной линии» отошел Ниязов, если он сам является создателем идеологии «Золотого века», возвеличивающего туркмен как одну из древнейших наций, внесших неоценимый вклад в развитие человечества?

Другой немаловажный вопрос встал бы перед туркменским «Хрущевым»: с каких позиций нужно критиковать культ личности Ниязова? С позиций демократических ценностей? Но они непонятны абсолютному большинству населения. Кроме того, свергнув одни символы, «хрущевы» мгновенно оказались бы перед необходимостью создания новых… А Никите Сергеевичу в этом смысле было намного проще, ведь идеологическую (государственную) символику, созданную при Ленине, менять не пришлось. Значит ли это то, что государство Туркменбаши сохранится в неизменном виде?

Модификация

Скорее всего, нет. Новые власти уже столкнулись с необходимостью модифицировать доставшуюся им политическую систему. Связано это, прежде всего, с необходимостью выборов нового президента. Как известно, Туркмения в первый и единственный раз на всенародном голосовании избирала президента в 1992 году. Действующая Конституция и избирательное законодательство не прописывает процедур избрания президента. Поэтому на заседании Халк маслахаты (Народный Совет, высший представительный орган страны), были внесены изменения в эти документы. Также на заседании Народного Совета были определены кандидаты на высший государственный пост. И хотя существуют серьезные подозрения, что все процессы контролирует жесткая рука (предполагают, рука начальника личной охраны Ниязова Акмурада Реджепова), тем не менее, процесс пошел.

Туркмения, в которой избирают президента (а выборы назначены на 11 февраля будущего года), да еще из нескольких кандидатур, это - уже не совсем страна Туркменбаши. Как известно, Сапармурад Ниязов в 1992 году вообще не имел соперников на выборах.

Конечно, республика (учитывая ее известное прошлое и абсолютное отсутствие гражданского общества), будет оставаться страной с сильной авторитарной властью, сохранит относительную закрытость (чему способствуют запасы энергоносителей). Но атрибуты культа личности будут постепенно утрачиваться, поскольку поддерживать их мог только сам автор или его наследник, связанный с ним родственными узами. Поэтому вполне вероятно появление на площадях и улицах Ашхабада и других портретов.

Очевидно: эпоха режима абсолютной личной власти ушла вместе с ее создателем. И туркменская политическая система, не спеша, начнет дрейф, приобретая схожесть с авторитарными режимами соседних Узбекистана и Таджикистана.

* * *

ОБ АВТОРЕ: Санобар Шерматова - эксперт по Центральной Азии, независимый журналист, член экспертного совета РИА Новости. Статья написана специально для ИА "Фергана.Ру".