Вадим Всеволодович Малых-Богалдин до 1991 года - профессор Ташкентского государственного экономического университета, вёл программу "Стратегия развития Узбекистана", с 1993 года - сотрудник Дэвис-центра Гарвардского университета, участник программ экономических и геополитических стратегии в Среднеазиатском регионе, с 1996 года - профессор Международного Славянского института.

* * *

Ощущение "дежа вю" возникает при ознакомлении с проектом переброски части стока сибирских рек в Среднюю Азию. Эта утопическая, в прямом и переносном смыслах, идея сегодня реанимируется замшелым поколением динозавров из бывшего Минводхоза и обслуживавших их теоретиков, оставшихся сейчас не у дел. Деятельность всех этих осушителей и обводнителей советских времен достаточно известна. Ее последствия сказываются до сих пор. К сожалению, некоторые вполне здравомыслящие руководители дали увлечь себя этой утопией.

Среди разнообразных проектов (главной целью которых является откачивание средств из бюджета и их расхищение через фиктивные тендеры, подставные фирмы и прочие широко известные схемы) идея переброски сибирских рек в Среднюю Азию выделяется по нескольким причинам.

1. Это один из крупнейших проектов, который в своей конечной стадии ориентирован на государства ближнего зарубежья - Казахстан и, особенно, Узбекистан.

2. Проект претендует, помимо экономической выгоды, на увеличение геополитического влияния России в Среднеазиатском регионе. По достаточно глупому сравнению одного из апологетов проекта - среднеазиатские государства "будут нанизаны на канал, как шашлык на шампур". Интересно, как Каримов или Назарбаев представляют себя и свои народы в роли шашлыков?

В начале 80-х годов доводилось слышать о проекте переброски и от руководства союзного главка - Главсредазирсовхозстроя (Хамраева, Кана) и от рядовых специалистов. Абсолютное большинство мнений было резко отрицательным. Проект касался, и тогда и сейчас, в первую очередь интересов Узбекистана. В России и своей воды хватает, в северном Казахстане пшеница растет на неполивных землях, так называемых богарных, а южнее баранам хватает той воды, что есть, не говоря уже о верблюдах. Что касается Узбекистана, то дополнительная подача больших объемов воды ещё не означает роста сельхозпроизводства.

Водные ресурсы были нужны в первую очередь для роста производства хлопка. Однако для хлопка нужен не только правильный полив, но и жаркий, сухой климат плюс резкие перепады дневных и ночных температур (иначе коробочки не вызреют и не раскроются). Увеличение подачи воды может привести к парниковому эффекту, к превращению климата в субтропический, в котором никакой хлопок расти не будет.

Русло канала обязательно должно быть забетонировано. Без этого потери воды на фильтрацию, даже без учета потерь на испарение, составят до 25 процентов. Но и это не все. Подача воды через степные и пустынные земли приведет к тому, что на поверхность земли поднимется соль и они превратятся в солончаки, на которых вообще ничего не будет расти, кроме верблюжьей колючки.

Такое впечатление, что о полезности переброски воды в Среднюю Азию для производства хлопка рассуждают деятели, имеющие представление о хлопке только как о вате.

Потребуются затраты на строительство большого числа мостов и переходов через канал. Сейчас казахские чабаны перемещаются по степи со своими отарами в любом направлении. В случае строительства канала баранов придется перегонять через мосты. Последствия таких изменений для пастбищного животноводства будут губительными.

Нужна сложная распределительная сеть получаемой воды, система промывки и водосбросов, автоматизированная система контроля расхода воды. Расход бетона, потребности в технике будут просто циклопическими. Решение таких задач было трудным даже для ресурсов мощного Советского Союза. Готов ли и хочет ли Узбекистан пойти на такие затраты? И главное - неужели кто-то всерьёз может думать, что Узбекистан согласится хоть на какую-то зависимость от России? Что возможны какие-то другие отношения, кроме равных партнерских? И что нынешняя Россия вообще представляет какой-то интерес как деловой партнер для Узбекистана?

Почему же всё же возникла идея переброски стока сибирских рек в начале 80-х?

Руководство СССР всегда рассматривало хлопок как важнейший стратегический ресурс. Хлопок был навязан среднеазиатским республикам, в первую очередь Узбекистану, в качестве монокультуры. Недостаточный рост производства хлопка руководство республики чаще всего объясняло нехваткой водных ресурсов. "Маловодные" годы служили обоснованием получения дополнительных средств и страховкой от повышения плана. Кроме того, огромные проекты - это огромные дополнительные вливания в республиканский бюджет.

В общем, руководство республики заняло выжидательную позицию по логике Насретдина, который взялся за 10 лет обучить ишака Корану. "Деньги сейчас, а за 10 лет умрет или хан, или Насретдин, или ишак". Так или почти так и произошло. Хан умер, и на его место пришел ишак, "процесс пошёл" мимо проекта переброски, а Насретдин, получив независимость, занялся решением своих собственных проблем.

Реанимирование идеи переброски воды в Среднюю Азию происходит на фоне экономической беспомощности, развала и разграбления ресурсов России небольшой шайкой плутократов. Лоббисты проекта переброски не отвечают, да и попросту не могут ответить, на ключевые вопросы, составляющие основу бизнес-плана, о которых знают студенты 3-го курса любого экономического вуза.

1. На чем основана убеждённость в экономической выгоде проекта?

2. Кто конкретно будет покупателем воды и по какой цене (за ведро? за кубометр?) её будут покупать в Узбекистане?

3. Какое количество воды и по какой цене нужно продавать воду, чтобы окупить затраты (по разным оценкам, 20-40 млрд. долл.) в течение, к примеру, 10 лет, то есть ещё при жизни авторов проекта, чтобы было с кого спросить?

4. Существует ли и чем реально подтверждается согласие Узбекистана платить за воду?

5. Каково отношение представителей среднеазиатских республик (не считая кучки сбежавших отщепенцев) к проекту?

6. Существуют ли какие-либо серьёзные, в частности внешние, коммерческие источники финансирования, кредитования, инвестиций?

Очевидно, никаких вразумительных ответов на эти самые простые вопросы нет. Несколько удивляет другое. В ходе дискуссий о переброске воды эти вопросы вообще не задавались. То ли по причине элементарной безграмотности, то ли потому, что неблагоприятные, убивающие проект ответы известны заранее.

В настоящее время между потенциальными "поставщиками" воды и её виртуальными "покупателями" нет никаких контактов, даже отдаленно напоминающих соглашение о намерениях. Ни одна среднеазиатская республика не собирается вкладывать в проект даже один цент.

Узбекистан полностью обеспечивает свою продовольственную независимость на базе имеющихся водных ресурсов. Хватает и на полив хлопка и на другие сельхозкультуры.

Россия отнюдь не является ни реальным, ни потенциальным партнером Узбекистана первого ряда. Ни в политике, ни в экономике. По оценкам экспертов МБРР, Узбекистан среди всех республик бывшего СССР является наряду с Белоруссией и Туркменией одной из трех самодостаточных республик. В Узбекистане неизвестно, что такое передача ведущих отраслей в частную собственность, невыплаты зарплаты, продажа земли. Узбекистан рассматривается зарубежными компаниями, в отличие от России, как благоприятная стратегическая экономическая зона.

Иностранные инвестиции в экономику Узбекистана в расчёте на душу населения в 15-20 раз выше, чем в экономику России. Узбекистан проводит трезвую и взвешенную экономическую политику, избегая шараханий от Запада к Востоку, сомнительных бумажных и виртуальных союзов. Создает для своей выгоды конкурентную среду для зарубежных партнеров и умело маневрирует для защиты интересов государства и своего народа.

Соединенные Штаты очень хорошо оплачивают свое присутствие на территории Узбекистана, использование аэродрома под Термезом, в своё время заброшенного Россией во времена ельцинского позора, активно формируют инфраструктуру, создают рабочие места. В развитии своей экономики Узбекистан ориентируется в первую очередь не на продажу ресурсов (очень богатых: золото, уран, нефть, газ и пр.), а на собственное производство и высокие технологии.

В области водопользования основным направлением для Узбекистана является экономия и рациональное использование имеющихся водных ресурсов. В частности, за счет подпочвенного капельного орошения. США широко участвуют в финансировании таких программ, реализация которых не только полностью обеспечит Узбекистан водными ресурсами, но и позволит за счет увеличения стока рек начать восстановление Аральского моря.

Россия со своей водой здесь явно не нужна. Тем более что никакого интереса к каналу со стороны Узбекистана не наблюдается, а об участии в строительстве или финансировании узбекской стороны вообще речи нет. Начинать коммерческий проект, не имея рынка сбыта и потенциальных покупателей, не оценив конкурентную среду и уровень безопасности, - ошибки, непростительные даже для студентов начальных курсов.

Резоны строительства канала все же есть. Причем не те, которые широко рекламируются.

Сценарий первый, маловероятный. Канал каким-то невероятным образом построен. Зная систему нынешней экономики России, можно быть уверенными в том, что минимум половина средств разворована через своих подрядчиков, субподрядчиков, завышение объемов работ, "нецелевое" расходование средств и пр. Вода пошла.

Схема канала, распространяемая через СМИ, ясно показывает, что конец канала упирается в устье Сырдарьи вблизи Арала. Каким образом вода будет подаваться вверх, против течения, на поливные земли, расположенные выше, неизвестно никому, в том числе авторам этой нелепой идеи.

Сценарий второй, более вероятный. Известно, что вытащить деньги из бюджета легче всего под не материальную деятельность - исследования, рекомендации и пр. Примеров этому в России несть числа. Скорее всего, будут профинансированы экологические, проектные и другие изыскания в суммах, несоразмерных получаемым результатам, если вообще какие-то результаты будут получены. Деньги будут уведены на подставные фирмы и организации, родственные авторам идеи, и благополучно разворованы.

Бессмысленность проекта переброски и продажи воды, с одной стороны, и реальный финансовый интерес и личный умысел, с другой, очевидны.

Удивление, если вообще чему-то ещё можно удивляться в России, вызывает разве то, что для откачки денежных средств выбран проект, очевидный по своей бессмысленности и получивший общественный резонанс. В следующий раз можно бы придумать что-нибудь и получше.

У итало-американских мафиози есть хорошее, емкое выражение - "смочить клювик". В смысле отстегнуть часть дохода за "крышу" или за поддержку чиновника. Проект канала на любой стадии, даже предварительной, даст только один реальный результат - его виртуальная вода позволит "смочить клювики" многим чиновникам и родственным им исследовательским и коммерческим фирмам.

Правда, России, экономике и экологии будет нанесен огромный ущерб, но кого это сейчас интересует?