Фото © Алексея Волосевича

Прошел год с того момента, как правительство Узбекистана преподнесло нескольким тысячам своих граждан новогодний сюрприз в виде решения о сносе дачных поселков, расположенных вдоль границы с Казахстаном. На сегодняшний день это намерение можно считать на три четверти выполненным: от благоустроенных дачных поселков остались лишь пустыри, посреди которых торчат бетонные фундаменты да кое-где виднеются остовы домов, облепленные стаями ворон – постоянными обитателями развалин.

- Люди строились, строились, в результате остались у разбитого корыта. Столько трудов человеческих вложено, чтобы всего один «портфель» приказал всё сломать, - грустно произносит пожилой мужчина, указывая на открывающийся вид.

Здесь был дачный поселок

Пейзаж не радует душу: груды ломаного кирпича, скелеты капитальных домостроений, уже зарастающие травой, и уходящие к горизонту столбы с колючей проволокой. Это всё, что осталось на месте садово-огородных товариществ, располагавшихся здесь ещё год назад. Сердце наполняется тоской: где вчера утопали в зелени прочные двухэтажные дома, сегодня раскинулась голая степь…

Напомню, что решение о сносе дачных поселков, а также части обычных кишлаков Ташкентской области, расположенных близ границы с Казахстаном, было принято в декабре 2004 года на правительственном совещании под руководством премьер-министра Шавката Мирзияева. Точнее, на совещании было об этом объявлено, поскольку решения такого рода принимаются по инициативе главы государства.

Снос обустроенных дачных поселков обосновывался необходимостью обеспечения безопасности столицы, а также делимитацией линии государственной границы. От кого столице угрожала гипотетическая опасность, власти объяснять не стали. Однако многие в этой связи припомнили заявления узбекских руководителей, на протяжении нескольких месяцев истерично твердивших о том, что в Казахстане функционируют лагеря террористов.

Что касается второй причины сноса домов, связанной с процессом делимитации и демаркации границы, то в самом этом решении не было ничего экстраординарного – казахи тоже постановили снести все дома в 50-метровой зоне вдоль линии границы. Однако у решения, принятого правительством Узбекистана, оказалось несколько примечательных особенностей. Во-первых, под снос попали не только дома, оказавшиеся в 50-метровой зоне, но некоторые поселки целиком – в том числе дома, отстоящие от границы чуть ли не на километр. Во-вторых, на всё про всё отводилось 44 дня: согласно правительственному решению все строения должны были быть снесены к первому февраля (правительство Казахстана отвело на снос домов со своей стороны несколько лет). И наконец, третий пункт – владельцы сносимых домов не получили никакой денежной компенсации (правительство Казахстана сполна возместило всем причиненный ущерб).

Остов разрушенного дома. За границей хорошо видны казахстанские постройки

Сказать, что правительственное решение о сносе домов в течение полутора месяцев да еще без всякой компенсации повергло жителей дачных поселков в шок – ничего не сказать. Люди просто отказывались верить своим ушам. Пожилые люди (в дачных поселках постоянно проживало много пенсионеров) пытались как-то протестовать, противодействовать этому. Они обращались во всевозможные инстанции, надеясь, что власти проявят внимание, вникнут, разберутся – ведь будучи в здравом уме невозможно даже представить, что правительство может выгнать их из своих домов, снести их собственность бульдозером, не заплатив за это ни копейки. Они доказывали, что существование поселков не угрожает столице, надеясь, что власти отменят свое решение.

Но всё было тщетно. Вскоре началось уничтожение приграничных домостроений, к которому руководство республики приступило с рвением строителей БАМа. На снос были откомандированы бригады от предприятий, к которым некогда относились дачные поселки, бригады из окрестных колхозов, а также бригады, в спешном порядке сколоченные хокимиятами (местными администрациями). Они «ненавязчиво» предлагали хозяевам разобрать их дома на стройматериалы, выражая согласие в этом случае приобрести их за наличные деньги, и наглядно демонстрируя, как в противном случае они превращаются в кучу никому не нужного строительного мусора. Жилища, в которых хозяева отсутствовали, разбирались без их участия. И люди вынуждены были продавать на слом свои добротные, основательно построенные дома, нередко сооружавшиеся на протяжении десятилетий.

На активные протесты отважилась лишь небольшая часть пожилых людей. Они вышли на пикет к городскому хокимияту, перепугав столичное начальство возможностью нежелательной огласки. Поднялся шум в Интернете. Власти пошли на попятную и неохотно пообещали разобраться. Работы по разборке домов были приостановлены, а с первого февраля и вовсе прекратились. О необходимости сноса оставшихся домов уже больше не вспоминали. Видимо, руководство республики сочло, что безопасность столицы укреплена вполне достаточно.

На сегодняшний день обеспечение столичной безопасности на месте снесенных домов и поселков выглядит следующим образом. В ташкентском районе столицы, в местности Кушкунди вдоль частично уцелевших дачных поселков тянется забор с шестнадцатью рядами колючей проволоки. В 50-метровой «мертвой зоне» от этого забора снесены все постройки. Впрочем, где на пятьдесят метров, а где и на все сто – план по сносу загородных домов с лихвой перевыполнен. От солидных строений остались только фундаменты, а кое-где сохранились бассейны, отделанные мраморной крошкой и мозаикой.

Линия границы: колючая проволока

На перекрестке двух дорог стоит пограничная вышка. Возле неё блокпост. Правда, на вышке никого нет – видимо, пограничникам лень на нее подниматься. Километры натянутой колючей проволоки совершенно не являются препятствием для нарушителей границы, поскольку во многих местах она содрана и висит клочьями, а между столбами проложены удобные дороги, ведущие на казахскую территорию. Как нам рассказали, ночами оттуда проходят машины, благополучно минуя блокпост. Такса за проезд составляет 10 тысяч сумов (примерно 8 долларов) с грузовых машин и 2 тысячи с легковушек.

В отличие от узбекской стороны, огородившей границу колючей проволокой, впрочем, уже проржавевшей, некачественной, соседи со своей стороны установили только желто-голубой столб, обозначающий, что дальше начинается территория Казахстана. Немного поодаль они поставили свою пограничную вышку, буквально в нескольких сотнях метров от узбекской. На казахской вышке стоит часовой, и неотрывно разглядывает в бинокль руины, оставшиеся от дачного поселка «Факел». Позже мне объяснили, что это просто чучело в камуфляже.

По развалинам некогда обустроенного поселка сегодня бродят лишь бараны и козы, лавируя среди мощных фундаментов. Деревьев здесь уже не осталось – казахи всё вырубили. Впрочем, деревья все равно сохнут – вода для полива уже не поступает. Год назад на обеспечение поселка водой работали три насоса, качавших её из реки Келес. Но теперь уже всё… Благоустроенный поселок, в котором насчитывалось 440 дачных участков перестал существовать.

Во всем поселке «Факел» сохранился только один-единственный дом. Растущие вокруг него деревья ходоки из Казахстана пока не трогают. Двухэтажный особняк окружают одни развалины, так что совершенно непонятно, каким образом он смог уцелеть. Над окружающей местностью он возвышается как айсберг. Возле дома - хозяйственные пристройки, во дворе любовно высажены ёлочки, березки. На крыше – спутниковая антенна. Видно, что хозяева строились прочно, основательно, не ожидая подвоха со стороны собственного правительства.

Последний дом в дачном поселке «Факел»

Хозяйка дома Антонина Шагина рассказала, что они не позволили сломать свою собственность, отстаивая её чуть ли не силой. Но выезжать всё же придётся: жить здесь уже нельзя. Воды нет, вся инфраструктура тоже разрушена, так что дом придётся разбирать…

Других домов в поселке уже нет, но улицы еще остались. Скрещивающиеся дороги белеют посреди усыпанных обломками и мусором земельных участков. «Улица Першина, улица Ленина», - перечисляет названия житель соседнего поселка, вызвавшийся показать мне путь.

Жители Казахстана проникают сюда совершенно свободно – между столбами с колючей проволокой давно проделаны обширные проходы. Граждане соседнего государства разбирают остатки строений, под корень вырубают оставшиеся деревья, в общем, по мере сил содействуют превращению ландшафта в, вероятно, близкую им по духу степь.

Мы проходим мимо нескольких узбекских рабочих, под руководством флегматичного казаха ломами и кувалдами разламывающих остатки фундамента. Отсюда хорошо видно, что на казахской стороне, сразу за «колючкой», активно идет сооружение новых домов, поэтому камни там нужны. Это были единственные люди, которых мы встретили, за исключением хозяйки уцелевшего дома.

В общей сложности под снос попали дачные поселки трех районов столичной области – Ташкентского, Кибрайского и Зангиатинского, где согласно постановлению №02896 от 20 декабря 2004 года, подписанному хокимом г. Ташкента, предполагалось снести 2145 домов. Сломали не все, но большинство. Например, в Ташкентском районе (Кушкунди) из примерно 860 дачных участков осталось чуть более двухсот.

Как я уже говорил, за снос сотен домов никто из их владельцев не получил компенсации. Свое нежелание платить власти объяснили крайне просто. Тем, кто настойчиво добивался возмещения ущерба, было заявлено: «Вы же сами всё разломали – мы только помощь оказывали». Таким способом правительство в очередной раз сэкономило. Поэтому контраст с соседним Казахстаном впечатляет. За дома, снесенные по ту сторону границы, их хозяева получили огромные компенсации, исчисляемые десятками тысяч долларов. Часть денег, правда, пошла откатом комиссиям, определявшим стоимость жилья, но в итоге все остались довольны. Комиссии основательно завышали оценочную стоимость, так что денег хватило и владельцам домов и членам комиссий. Правда, мне рассказали, что в связи с этим в Казахстане возбуждено несколько уголовных дел – у каких-то соседей одинаковые дома оценили по-разному, кто-то обиделся, пожаловался, и всё завертелось…

Говорят, что в старину бывало, что войско разрушало собственную территорию, сжигало цветущие нивы и засыпало колодцы, чтобы враги видели, что народ живет бедно и поживиться здесь нечем. Эта присказка поневоле вспоминается, когда видишь, что стало с узбекистанскими приграничными поселками. Остается надеяться, что теперь безопасность государства надежно укреплена и недруги с территории Казахстана на землю Узбекистана не позарятся.