«Каждый крутится, как может, но большинство едет в Россию»
В Таджикистане и Узбекистане, где я недавно путешествовала, мне довелось много общаться с самыми разными людьми. Как известно, миграционные процессы в Средней Азии получили очень широкий размах, поэтому найти человека, который не слышал бы об этой проблеме, практически невозможно. Как только меня спрашивали, откуда я приехала, стоило назвать слова «Россия» и «Москва» и задать встречный вопрос: «Бывали у нас?», как слышала в ответ многочисленные истории про миграцию самих собеседников, их близких и знакомых. Поскольку люди у себя на родине намного более открыты, чем при общении в России, было очень интересно узнать их мнение о миграции и нашей стране.
«Ему нравится русская жизнь»
В верховьях таджикской реки Пасруд, неподалеку от альпинистской базы «Алаудин-вертикаль» расположены летовки жителей кишлаков Пасруд, Маргузор и Пиньён. С жительницами кишлака Пиньён, пришедшими собрать лекарственные травы и отдохнуть на берегах Алаудинских озер, мы и беседовали.
Алаудинское озеро. Фото А.Мазаева
Джамиле - 54 года, она очень хорошо говорит по-русски, что редкость для женщины высокогорного селения. У нее пятеро детей – четыре сына и дочь. Двое младших сыновей еще учатся, один из них – школьник, а второй получает высшее образование в Душанбе, студент медицинского института. Двое взрослых сыновей находятся на заработках в России.
Старший сын работает в подмосковном Одинцово, в ремонтно-строительном управлении, где ему предоставили комнату в общежитии. Это - завидная судьба для мигранта, мало кому удается устроиться на работу в Москве на таких хороших условиях. Как полагает мать, он достаточно хорошо зарабатывает, но…
- За все семь лет работы в России он не прислал ни копейки. Не знаю, почему это так. Мой второй сын работает в Екатеринбурге на стройке, он постоянно помогает, присылает деньги, - рассказывает Джамиля. - Один раз я ездила навестить сына в Москву. Приехала к нему в общежитие. Видимо, он живет с какой-то русской девушкой, но она мне не показалась, спряталась. Наверное, постеснялась. Сын мне так прямо и сказал: «Я не вернусь обратно, останусь в России. Мне нравится здесь жить, жить для себя».
- Ему нравится русская жизнь. Ведь у нас в кишлаке, в Таджикистане как принято? Здесь хозяйство, покос, сено, скот, тяжелая работа. У вас в России совсем другая жизнь, - с грустью прокомментировала моя собеседница слова сына. - У нас нужно уважать старших, и во всем их слушаться. В другой стране можно жить только для себя, своими интересами… Сейчас очень много мужчин уезжает на заработки к вам, наверное, восемьдесят процентов. Особенно, молодежь. Конечно, большинство возвращаются на зиму, но многие и остаются там.
Граница и свадьба
На пропускном пункте «Яртепа» таджикско-узбекской границы к вечеру скопилось достаточно много людей. Как вскоре выяснилось, узбекская сторона не открывала пропускной пункт весь день. Пока мы стояли с таджикской стороны, надеясь на то, что границу к вечеру все же откроют, ко мне подошла Мадина.
Она узбечка, 35 лет, родом из Самаркандской области. Ее муж – таджик из Пенджикента. Семья живет в Пенджикенте, а все родственники со стороны Мадины – в Узбекистане. Для тех мест это типичная ситуация, когда родственники оказались разделенными новыми государственными границами. Людям сложно приехать друг к другу в гости, на похороны, свадьбу или по любому другому поводу.
В тот вечер Мадина ждала приезда родителей из Узбекистана, и встречала их с таджикской стороны вместе с мужем. На следующий день должна была состояться свадьба старшего сына Мадины, которому недавно исполнилось восемнадцать лет. Всего у этой молодой женщины четверо детей, и она уже в течение пяти лет работает в Москве.
- Здесь ничего хорошего мы не видим. Вот, посмотрите на ситуацию с этой границей. И так везде, - с горечью говорит Мадина. - Работы нет, и денег у людей тоже нет. Каждый крутится, как может – здесь купил, там продал понемногу. Но большинство едет в Россию. Я работаю в Москве уже пять лет. Приехала именно в Москву потому, что наши родственники уже были там. Мне пришлось сменить много работ, я была продавщицей и фасовщицей в разных магазинах. Сейчас работаю в одном из супермаркетов в отделе по продаже готовых салатов. В магазине мне сделали все официальные документы – разрешение на работу и так далее. Зарплата высокая, в месяц выходит больше двадцати тысяч рублей. Мы с мужем снимаем квартиру, старший сын живет с нами, а младшие дети дома, в Пенджикенте, с сестрой мужа. Муж тоже много работает, занимается частным извозом. Сейчас мы скопили денег на свадьбу сына, соберем шестьсот человек гостей, всю махаллю. Сколько стоит свадьба? Думаю, все вместе нам обойдется примерно в четыре тысячи долларов. Я очень довольна, что работала в России. Нам удалось собрать деньги на свадьбу сына. Сейчас закончится мой отпуск, и мы заберем сына с молодой женой обратно в Москву: мне хочется, чтобы он поступил учиться в институт.
Летовка жителей кишлака Маргузор. Фото А.Мазаева
Рядом с Регистаном
В Самарканде тональность разговоров об опыте работы на выезде была примерно схожей. «Работы здесь практически нет, вот люди и едут», - отмечали собеседники.
В целом, явление трудовой миграции в Россию из Таджикистана и Узбекистана стало настолько обыденным, что складывалось ощущение, что уж наверняка каждый второй мужчина побывал у нас в стране. Молодые люди, смеясь, рассказывали, как они «таксовали»; водители маршруток – что дома они в отпуске, а вообще-то водят маршрутки в Санкт-Петербурге и так далее.
В середине августа на площади Регистан проводились репетиции грядущего Дня независимости и празднования 2750-летней годовщины Самарканда. Площадь была оцеплена, зрители скапливались у ограждений. Мы познакомились с некоторыми из них.
- Работа в Узбекистане есть только у государственных служащих. Если ты сотрудник органов, представитель власти и так далее – можно неплохо жить, - заметил мужчина лет пятидесяти. - Мне тоже регулярно платят зарплату, я водитель машины «скорой помощи», поэтому я пока и не уехал на заработки. Хотя зарплата низкая, в месяц я получаю порядка 110 тысяч сумов (примерно 2,5 тысячи рублей или 90$). Меня все время зовет приехать в Москву моя сестра, они с мужем работают на мебельной фабрике. Очень довольны, получают хорошую зарплату и снимают квартиру. Может быть, я поеду к ним осенью. Сестра обещает, что поможет мне устроиться на работу без проблем.
Некоторые факты
С начала 1990-х годов Россия столкнулась с феноменом широкомасштабной миграции из стран центральноазиатского региона. Первоначально самым заметным трендом являлась миграция из Таджикистана. Начало 1990-х годов ознаменовало собой время коренного перелома в ходе развития Таджикистана. После распада Советского Союза республики Средней Азии получили независимость. Становление суверенитета в Таджикистане сопровождалось глубоким экономическим кризисом, шла гражданская война. Тяжелые потрясения, переживаемые республикой, дали старт развитию ряда социальных процессов, ранее не фиксируемых. Таджикистан охватили мощные потоки миграции, которые изменили облик страны, оказали глубокое воздействие на ее социальную, экономическую и политическую жизнь. Чрезвычайным фактором, вызвавшим потоки массовых вынужденных миграций, была гражданская война 1992-93 годов и продолжавшийся до 1997 года период политической нестабильности.
Впоследствии наиболее значимым миграционным трендом стала трудовая миграция из республики. Страной притяжения, в первую очередь, выступила Россия. Несмотря на то, что явление трудовой и учебной миграции в Россию отмечалось и ранее (например, трудоустройство на нефтяные промысли Сибири, торговля, выезд молодежи на всесоюзные ударные стройки, на учебу и тому подобное), в 1990-е годы данное явление приобрело лавинообразный характер.
Таким образом, самой «старой» миграцией из республик Средней Азии в Россию является таджикская. Тем не менее, тяжелая социально-экономическая ситуация в новых независимых государствах послужила причиной развития трудовой миграции из Узбекистана и Кыргызстана.
Из всех стран региона максимальная численность населения в Узбекистане (в настоящий момент порядка 26-27 миллионов человек), она намного превышает численность населения Таджикистана. И в настоящее время объем миграции из этих двух стран практически сравнялся. Нужно отметить, что точного учета численности въезжающих в Россию на работу людей не ведется. Экспертные оценки для Таджикистана разнятся в пределах от 0,5 до 1 миллиона человек. Так, по результатам опроса 2003 года, авторы С.Олимова и И.Боск приводят сведения о том, что восемнадцать процентов (то есть, порядка 600 тысяч человек) взрослых жителей Таджикистана выезжали на заработки в период с 2000 по 2003 год.1 Следовательно, сходный порядок цифр необходимо принять и для выходцев из Узбекистана. По данным Всероссийской переписи 2002 года, численность таджиков и узбеков в России практически одинакова, и составляет 120-122 тысячи человек для каждой группы.2 В их числе переписью зафиксировано 64 тысячи человек, имеющих гражданство Таджикистана, и 71 тысяча – гражданство Узбекистана. Тем не менее, это только официальные цифры, в действительности они значительно выше. В частности, переписью практически не были учтены сезонные мигранты, а также те, кто не оформлял регистрацию.
ПРИМЕЧАНИЯ:
1 С.Олимова, И.Боск. Трудовая миграция из Таджикистана. Душанбе, 2003. С.21.
