Азимжан Аскаров в зале суда во время апелляционного процесса 3 ноября 2010 года. Фото Ырыспая Абдраимова.

Правозащитный центр «Граждане против коррупции» распространил отчет, составленный юристом Динарой Дыйкановой, которая присутствовала на судах второй инстанции (апелляционных) в качестве наблюдателя. Пожизненный приговор был оставлен без изменений, но «Фергана.Ру» считает необходимым еще раз вернуться к экспертной оценке апелляционного процесса.

Процесс по делу о Базар-Коргонских беспорядках, по итогам которого пятеро осужденных, в том числе правозащитник А.Аскаров, получили пожизненный срок, - стал резонансным, к нему было приковано внимание международных правозащитных организаций, киргизских и иностранных СМИ. Большинство наблюдателей сделали вывод об «антиузбекской» направленности процесса, то, как выносились приговоры и как велось следствие, стало одним из основных примеров, на которых строились обвинения в антиузбекской судебной кампании, которая развернулась на юге страны. Однако президент президент Кыргызстана Роза Отунбаева заявила, выступая перед судебным корпусом, что никакой дискриминации нет, а политолог М.Сариев согласился, что дискриминации нет, но есть давление. Он отметил, что «во время судебного процесса над Аскаровым было корпоративное давление со стороны силовых структур, потому что там (в Базар-Коргоне - ред.) погибли милиционеры».

«Фергана.Ру» публикует юридический отчет о процессе (в сокращении). Полный текст можно посмотреть здесь.

* * *

Международные договоры и статьи Конституции Кыргызстана, которыми пренебрегли в Базар-Коргонском деле

Кыргызстан является полноправным членом Организации Объединенных Наций (ООН), присоединился к ряду международных договоров в области прав человека, на основе которых принял на себя обязательство по соблюдению прав человека и обеспечению условий для их реализации.

1. Международный Пакт о гражданских и политических правах. Нью-Йорк, 16 декабря 1966 года. Кыргызская Республика присоединилась к пакту 12 января 1994 года.

2. Факультативный протокол к Международному Пакту о гражданских и политических правах. Нью-Йорк, 16 декабря 1966 года. Кыргызская Республика присоединилась к пакту 12 января 1994 года.

3. Конвенция против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания. Нью-Йорк, 10 декабря 1984 года. Кыргызская Республика присоединилась к Конвенции 26 июля 1997 года.

4. Конвенция об обеспечении прав лиц, принадлежащих к национальным меньшинствам. Москва, 21 октября 1994 года. Кыргызская Республика присоединилась к Конвенции 1 августа 2003 года.

Согласно Конституции Кыргызстана от 27 июня 2010 года, Кыргызская Республика (Кыргызстан) является суверенным, демократическим, правовым, светским, унитарным, социальным государством (статья 1), государство и его органы служат всему обществу, а не какой-то его части (статья 5). Вступившие в силу международные договоры, участницей которых является Кыргызская Республика, а также общепризнанные принципы и нормы международного права являются составной частью правовой системы Кыргызской Республики (статья 6).

Никто не может подвергаться дискриминации по признаку пола, расы, языка, инвалидности, этнической принадлежности, вероисповедания, возраста, политических или иных убеждений, образования, происхождения, имущественного или иного положения, а также других обстоятельств. В Кыргызской Республике все равны перед законом и судом (статья 16).

Никто не может подвергаться пыткам и другим бесчеловечным, жестоким или унижающим достоинство видам обращения или наказания. Каждый лишенный свободы имеет право на гуманное обращение и соблюдение человеческого достоинства (статья 22).

С момента фактического лишения свободы лицу обеспечивается безопасность, предоставляется возможность защищать себя лично, пользоваться квалифицированной юридической помощью адвоката, а также иметь защитника (статья 24).

Запрещается пропаганда национальной, этнической, расовой, религиозной ненависти, гендерного и иного социального превосходства, призывающая к дискриминации, вражде или насилию (статья 31).

Несмотря на эти международные документы по правам человека, нормы Конституции в сфере прав человека, на смену власти, в Кыргызстане продолжаются систематические нарушения прав человека (преследования, пытки, ограничения в защите и т.д.).

А.Аскаров в больнице колонии №47

Работа властных, правоохранительных, судебных органов на 2010 год оценивается гражданским обществом негативно. Правозащитники, пытающиеся продвигать соблюдение и защиту прав человека, сами подвергаются преследованиям и давлениям. В отношении некоторых из них возбуждены уголовные дела, среди которых самым громким стало дело Азимжана Аскарова, руководителя правозащитной организации «Воздух» функционирующего в Базар-Коргонском районе Джалал-Абадской области. Во время июньских конфликтов в регионе здание организации «Воздух» было сожжено, сотрудники организации вместе с руководителем обвиняются в организации массовых беспорядков и разжиганию межнациональных столкновений в селе Базар-Коргон.

Руководитель организации А.Аскаров находится под стражей с 16 июня 2010 года (официально), обвиняется в тяжких преступлениях. По его делу прошли уже судебные процессы в первой и во второй инстанциях. По приговору суда Базар-Коргонского суда от 15 сентября 2010 года А.Аскарову назначено пожизненное лишение свободы. Адвокаты А.Аскарова и семерых подсудимых имеют возможность по закону обратиться в надзорную инстанцию, в Верховный Суд, в течение 30 дней с момента вступления в силу приговора Джалал-Абадского областного суда. 13 ноября 2010 года А.Аскаров помещен в больницу 47 колонии г.Бишкек.

В этот же день, в 15 часов, руководитель Правозащитного Центра «Граждане против коррупции» Толекан Исмаилова вместе с юристом организации Крапивиной Е., при содействии спецпрокурора Спецпрокуратуры Арзыбека Зикирова, куратора 47 колонии и заместителя Государственной службы исполнения наказаний (ГСИН) господина Калыбека Качкыналиева посетили А.Аскарова.

Азимжан Аскаров был помещен в камеру в подвале карантинного отделения, в котором он был один. В камере было слабое освещение, без форточки и очень холодно. Врачи осмотрели его и дали свои рекомендации. Аскаров теперь будет под постоянным наблюдением врачей, по результатам которого скоро дадут официальное медицинское заключение.

Аскаров А. теперь имеет возможность принимать пищу. Начальник колонии Егембердиев Асхат заверил, что на ужин Аскарову дадут горячий суп, правозащитник пообещал поесть. В связи с тем, что Аскаров А. не знал о своем перемещении в Бишкек, у него с собой не оказалось ни одежды, ни элементарных гигиенических средств и вещей. В колонии его обеспечили одеялом и временной посудой.

Правозащитный Центр «Граждане против коррупции» в сотрудничестве с Фондом «Голос Свободы» и другими организациями будут обеспечивать его необходимыми вещами. Адвокат Токтакунов Н. предложил Аскарову А. продолжать свою правозащитную деятельность через мониторинг жизни в колонии.

Описание хода судебного процесса

Правозащитный Центр «Граждане против коррупции», наряду с международными организациями Центр ОБСЕ в Бишкеке и его южным представительством, УВКЧП ООН (южный офис), ЕС, «Фридом Хаус» вел постоянный мониторинг судебных процессов по делу А.Аскарова и семерых подсудимых, обвиняемых в массовых беспорядках в Базар-Коргонском районе. На судебных заседаниях присутствовали представители СМИ: «Азаттык» (постоянно), «Фергана.Ру» (3 ноября), КТР, ЖТР (в последних двух слушаниях).

Состав судей: Молдобаев А. (председательствующий), судьи Арзыбаев, Саматов.

Сторона обвинения: Жаныш у. Н, Мыйзамбеков и др. Адвокат потерпевших: Муратбеков К.

Потерпевшие: 1. Бечелова Чынара, супруга погибшего сотрудника милиции Базар-Коргонского РОВД Сулайманова Мыктыбека. 2. Сулайманова Карамат, мать погибшего сотрудника милиции Базар-Коргонского РОВД Сулайманова Мыктыбека. 3. Сулайманов Жусуп, отец погибшего сотрудника милиции Базар-Коргонского РОВД Сулайманова Мыктыбека. 4. Артыков Кубатбек, аким Базар-Коргонской районной администрации. 5. Мергентаев Мамыржан, начальник Базар-Коргонского РОВД (в настоящее время не работает). 6. Магеев Рамазан, участковый инспектор Базар-Коргонского РОВД. 7. Мантыбаев Эмилбек, участковый инспектор Базар-Коргонского РОВД. 8. Утуров Замирбек, участковый инспектор Базар-Коргонского РОВД. 9. Умарахунов Кубанычбек, постовой ИВС Базар-Коргонского РОВД. 10. Абдуллаев Айбек, начальник ПОМ село Арстанбап при Базар-Коргонском РОВД. 11. Салымбаев Эмилбек, участковый инспектор Базар-Коргонского РОВД. 12. Эрмеков Шекербек, водитель служебной автомашины начальника РОВД Базар-Коргонского района. 13. Хайдаров Абдурасул, водитель Базар-Коргонского РОВД. 14. Каримкулов Нурланбек, сотрудник ГАИ Базар-Коргонского РОВД. 15. Таиров Тургунбек, сотрудник ГАИ Базар-Коргонского РОВД. 16. Досов Сответбек, сотрудник ГАИ Базар-Коргонского РОВД. 17. Жороев Женишбек, сотрудник ГАИ Базар-Коргонского РОВД.

Адвокаты подсудимых: Абылакимов А., Токтакунов Н., Калманов Б., Кайназаров Т., Мамытов А., Томина Т., Усманов У., Акматова М.

Подсудимые: 1. Аскаров Азимжан (пожизненное лишение свободы, лишение права занимать должности в правоохранительных и проч. органах в течение 3 лет, конфискация имущества). 2. Мамадалиева Минюра (20 лет лишения свободы, лишение права занимать определенную должность в течение 3 лет). 3. Кочкаров Мухаммадзакир (пожизненное лишение свободы, конфискация имущества). 4. Мулавхунов Санжарбек (9 лет лишения свободы). 5. Мирзалимов Шукуржан (20 лет лишения свободы, лишение права занимать должность стоматолога и запрет на определенную деятельность в течение 3 лет); 6. Розибаев Дилшодбек (пожизненное лишение свободы, конфискация имущества). 7. Расулов Элмурад (пожизненное лишение свободы, конфискация имущества). 8. Абдураимов Исроилбек (пожизненное лишение свободы, конфискация имущества).

Со стороны потерпевших были приглашены свидетели: Жолдошев, начальник Базар-Коргонского районного отдела ГСНБ; Мойдунов, следователь ответственный за расследование уголовного дела; Кучаров, сотрудник Базар-Коргонского районного отдела ГСНБ; Нуркожоджаев М., частный предприниматель, местный аксакал, житель с. Базар-Коргон и др. (включая самих потерпевших).

Со стороны подсудимых было приглашено пятеро свидетелей, из них к процессу допустили только Кожомкулову (возможно, фамилия не точна), жительницу с.Базар-Коргон, и Мамиржанову, преподавателя местной школы в Базар-Коргоне.

Потерпевшие в апелляционном заявлении просили привлечь к смертной казни всех восьмерых подсудимых или оставить в силе приговор первой инстанции. Адвокаты подсудимых просили оправдать подсудимых за отсутствием прямых, обоснованных доказательств, указывающих непосредственно на вину подсудимых, а лиц, реально принявших участие в массовых беспорядках и разжигании межнациональной розни, привлечь к ответственности в соответствии с законом.

Обвинения

Подсудимые обвиняются по событиям 12, 13 июня 2010 года, прошедших в селе Базар-Коргон на улице Сайдуллаева, жителями которой являются лица узбекской национальности, и на мосту реки Кара-Ункур, где лидеры узбекской общины Базаркоргонского района организовали массовые беспорядки, сопряженные межнациональными столкновениями, в результате которого 16 сотрудников Базар-Коргонского РОВД получили легкие телесные повреждения, один сотрудник милиции (М.Сулайманов) погиб, а его тело было сожжено организаторами беспорядков в целях сокрытия совершенного преступления.

Вещественные доказательства по материалам уголовного дела:

1. Принадлежащие потерпевшему М.Сулайманову одежда (футболка и рубашка).

2. Сабля желтого цвета (1 шт.).

3. Короткие дубинки (2 шт.).

4. Большой нож (1 шт.), длинная палка (1 шт.), взятые из дома С.Мулавхунова.

5. Самодельные железные косы (2 шт.).

6. Палка, в которую вбиты гвозди (1 шт.).

7. Видеокассета (1 шт.), DVD-диски (28 шт.).

8. Одежда подсудимых Розубаева и Кочкарова со следами крови погибшего М.Сулайманова (по биологической экспертизе).

9. Компакт-диск с надписью «Курбан хайт 2007» «banana» «ANGTE» (Енгте).

10. 10 шт. патронов образца «ПМ» с номером «38-88», изъятые при обыске дома А.Аскарова.

11. 9 пакетов желтого цвета (документы делопроизводства в количестве 1972 шт.).

Организация процесса

Судебные слушания проводились в тесных залах, с ограниченными местами и техническими возможностями. В каждом судебном заседании принимали участие около 60-80 человек, включая адвокатов, прокуроров, охрану, потерпевших, их родственников, подсудимых, свидетелей и наблюдателей. Из-за ограниченного количества мест некоторые присутствующие (в основном, сотрудники милиции, обеспечивающие безопасность в зале) принимали участие в заседании стоя, создавали толпу возле входа в зал, свободно входили и выходили из зала заседания, создавая серьезные помехи.

Представители СМИ неорганизованно вели свои съемки, местные телекомпании в любое время могли войти в зал, создавали помехи, снимая в центре зала.

Кроме отдельных предупреждений в адрес родственников погибшего М.Сулайманова, председательствующий судья не предпринимал попыток устранить непоследовательные выступления [из зала], свободное передвижение присутствующих по залу, как-то организовать толпу на входе в зал, пресечь шум и не допустить нарушение порядка отдельными участниками.

Безнаказанность родственников и их ощущение поддержки со стороны властей, правоохранительных органов позволяло им вести себя в зале заседания свободно, по своему усмотрению. Безопасность участников процесса (особенно адвокатов, их подсудимых) во время судебного процесса (в зале заседания) была обеспечена. Во всех четырех заседаниях [апелляционного процесса] наблюдалось достаточное количество охраны. Но за пределами территории судов были попытки нападений на адвокатов, свидетелей со стороны подсудимых.

Преимущественное положение потерпевших в суде не позволило суду в полной мере исследовать все доказательства, принимать обоснованные и объективные решения.

Родственники погибшего М. Сулайманова постоянно требовали казнить всех подсудимых, систематически нарушали порядок судебного заседания, открыто оскорбляли противоположную сторону, оказывали давление не только на адвокатов подсудимых, но и на прокуроров и даже на судей. За все время судебных слушаний судьи, прокуроры, адвокаты (этнические киргизы) испытывали серьезное морально-психологическое давление со стороны потерпевших (этнические киргизы), которые призывали наказать узбекских лидеров, посмевших восстать 12, 13 июня против киргизов на территории Кыргызстана.

Свидетели выступали, в основном, со стороны потерпевших. По словам адвокатов, привлечение свидетелей со стороны подсудимых сопровождалось серьезными препятствиями (угрозы, избиения родственников подсудимых), в результате чего защита не смогла привлечь к делу нужных свидетелей. Во время выступления отдельных свидетелей со стороны подсудимых из зала сыпались угрозы, оскорбления. Показания свидетелей подвергались сомнениям, критике со стороны потерпевших. Только благодаря охране, которая установила барьер между потерпевшими и свидетелями, свидетелям удалось выступить с показаниями.

Принятые заявления, ходатайства, доказательства адвокатов подсудимых не были учтены при принятии решения (приговора), что вызывает серьезную озабоченность и ставит под сомнение предъявленное подсудимым обвинение.

Таким образом, рассмотрение дела в суде второй инстанции состоялось без вовлечения всех лиц, имеющих отношение к делу, дополнительных свидетелей со стороны подсудимых, без исчерпания всех фактов и обстоятельств, возможных серьезно повлиять на исход дела.

Принцип объективного, беспристрастного, законного рассмотрения судебного процесса не был обеспечен. Основная цель судей, прокуроров заключалась лишь в скорейшем завершении процесса и принятии решения.

Адвокаты подсудимых не имели четкой стратегии защиты своих клиентов. Стратегия защиты строилась ситуационно, исходя из обстановки в суде или других факторов. Возможно, это объясняется ограниченными возможностями и условиями, в которых работали адвокаты (нападения, давление, угрозы вплоть до физической расправы, включая их членов семей, родственников).

Для определения четкой стратегии защиты адвокаты должны были иметь беспрепятственный доступ к своим подзащитным, обсудить стратегию и ход защиты, определить круг свидетелей и лиц для сбора достаточных доказательств в пользу подсудимого. Однако, по неоднократным заявлениям адвокатов в суде, их ограничивали в свиданиях со своими подзащитными, в результате которых адвокаты не смогли выстроить единую стратегию защиты.

Адвокаты узнавали о реальных показаниях своих подзащитных только в суде. Показания подсудимых во время допроса отличались от показаний, которые давались во время судебных слушаний, прокуроры, суд требовали уточнить, какие показания являются правдивыми.

По сообщению адвокатов, их подзащитные подвергались пыткам во время допроса, в результате которых подписывали «подготовленные заранее показания».

Адвокаты до начала судебных заседаний, во время перерывов пользовались возможностью переговорить со своими подзащитными в зале судебного заседания (через клетку). Видимо, это была единственная [возможность] для более свободной беседы адвоката со своим подзащитным.

Родственники погибшего М.Сулайманова противились любому общению подсудимых с адвокатами в суде, требовали запретить им общаться, угрожали им, иногда насмехались над ними. Прокуроры в ответ разъяснили, что они имеют право свободно беседовать по закону.

Во время судебных заседаний адвокаты из соображений безопасности не смогли привлечь свидетелей со стороны подсудимых. Отдельные адвокаты представляли суду письменные показания свидетелей, которые не сразу принимались судьями. Обвинение требовало нотариально заверенную копию представленных письменных свидетельских показаний.

Потерпевшая сторона [вообще] категорически выступала против всех свидетельских показаний со стороны подсудимых (как устных, так и письменных), сторона обвинения строго требовала подтверждающих документов.

Суд, выслушав мнения сторон, принял к рассмотрению письменные показания свидетеля со стороны подсудимых, но, видимо, не учел их при вынесении приговора.

Значительную сложность по защите подсудимых создало объединение уголовных дел восьми подсудимых в одно дело, среди которых пять человек обвиняются, помимо массовых беспорядков, в убийстве сотрудника правоохранительных органов.

В обществе, в частности у родственников погибшего М.Сулайманова, создалось ошибочное впечатление, что все 8 подсудимых совершили убийство, поэтому в отношении всех просили применить смертную казнь или пожизненное заключение. Такое объединение дел было грубой ошибкой следствия, считает адвокат Усманов.

Адвокаты подсудимых не смогли полностью реализовать предусмотренные законодательством процессуальные права защитника.

Достоверность и законность доказательств

Вещественные доказательства, по словам адвокатов, были добыты с нарушением законодательства (обыск, изъятие вещей из дома подсудимых проводились без участия понятых, без соблюдения процедур). В ходе рассмотрения дела во второй инстанции выявились серьезные противоречия в показаниях самих потерпевших, подсудимых, свидетелей потерпевших.

Данные обстоятельства требовали дополнительного изучения и исследования. Однако судьи приняли решение без учета данных обстоятельств, без дополнительных расследований.

Показания подсудимых были получены с применением пыток (использование пакетов, избиения), угроз, путем обмана со стороны следственных органов и без участия адвокатов или с участием «дежурных адвокатов». После дачи правдивых показаний во время суда первой, второй инстанции, подсудимых жестоко избивали.

Свидетелей со стороны подсудимых почти не было, кроме двух свидетелей вовлеченных в последнее заседание (10 ноября). Во время судебных заседаний не были представлены конкретные, прямые доказательства, указывающие на прямое участие подсудимых в совершении вменяемых им преступлений.

Для примера можно взять доказательства, представленные по обвинению Аскарова. По предъявленным обвинениям в качестве доказательств, указывающих на причастность Аскарова А., судом признаны показания сотрудников Базар-Коргонского РОВД (долгое время враждующие с Аскаровым в связи с разоблачением их в пытках, сфабрикованных делах (убийствах) и по другим обстоятельствам), свидетелей, очевидцев, подтвердивших его участие в событиях 12, 13 июня в Базар-Коргоне на основе предположений и догадок.

По показаниям вышеуказанных сторон, Аскаров А. был в числе организаторов массовых беспорядков, призывал узбекскую общину против кыргызов, приказал убить начальника Базар-Коргонского РОВД, взять в заложники сотрудников милиции на мосту, акима Базар-Коргонского района возле кыргызско-узбекской границы (село Чек).

Кроме данных показаний, дома у Аскарова были обнаружены 10 патронов, материалы Хизб-ут Тахрир, содержание которых направлено на возбуждение межнационального конфликта по результатам теологической экспертизы.

По делу остались не выясненными роль и участие лиц, имеющих отношение к массовым беспорядкам 12, 13 июня в Базар-Коргонском районе (Карабаев М, Ахматов К., некий Бахадыр, по профессии мясник, Сатыбалдиев Махмуд, Маматкадыров и др.). Давран Ганиевич, заместитель начальника Базар-Коргонского РОВД, который также подозревается в соучастии в преступлении (убийство, массовые беспорядки), единственный сотрудник милиции, который определил место нахождения трупа М. Сулайманова, чье тело не могли найти в течение 2-3 часов после убийства.

Действие начальника Базар-Коргонского РОВД, давшего приказ о сдаче оружия и направлении безоружных сотрудников милиции для урегулирования беспорядков на мосту «Кара-Ункур», требует оценки законности его действий, в соответствии с Законом КР «Об органах внутренних дел». По чьей халатности произошла гибель сотрудника Базар-Коргонского РОВД М.Сулайманова, 16 сотрудников милиции получили телесные ранения во время беспорядков.

Не привлечены основные свидетели по делу А. Аскарова: Исмаил Исаков, министр обороны при Временном Правительстве, Азиза Абдирасулова, руководитель ОО «Кылым Шамы», Касымова Угулай, адвокат одного из подсудимых, свидетель фактов избиений подсудимых во время следствия (допросов). Не привлечены для дачи показаний понятые, присутствовавшие при обыске домов подсудимых, которые могли бы подтвердить законность проведения обысков домов и изъятия вещественных доказательств.

Таким образом, в связи с вышеуказанными обстоятельствами, по мнению защиты, вина подсудимых не доказана. Начиная с суда первой инстанции, не были представлены конкретные, прямые доказательства, указывающие на причастность подсудимых в событиях 12, 13 июня 2010 года.

Представленные доказательства (показания подсудимых, вещественные доказательства) добыты незаконным путем (применение пыток во время допроса, угрозы, нарушение процедур при изъятии вещественных доказательств и т.д.).

Сторона обвинения признала, что время судебных слушаний были представлены все доказательства, указывающие на вину подсудимых. По мнению обвинения, все доказательства по делу полностью исчерпаны и не подлежат дополнительному изучению и исследованию.

Нарушения, выявленные в ходе задержания и следствия

Задержание подозреваемых, допросы обвиняемых, проведение обысков и изъятие вещественных доказательств проводились с грубыми нарушениями законодательства. По сообщению адвокатов, районная прокуратура и другие участвующие в деле сотрудники правоохранительных органов (начальник ИВС, конвоиры) препятствовали свободному доступу А.Аскарова к защите. Адвокат Н.Токтакунов выявил на теле А.Аскарова крупные синяки. Руководитель следственной группы Ж.Торожанова отклонила обращение Н. Токтакунова о назначении экспертизы, заявив, что по делу уже имеется заключение судебно-медицинской экспертизы, на основании которой на теле А. Аскарова не обнаружено никаких телесных повреждений. <…>

По сообщению близких родственников А. Аскарова и его коллег, в отношении А.Аскарова применялись бесчеловечные методы допроса. По их описаниям, после задержания сотрудники милиции избивали А.Аскарова в течение четырех дней, о чем свидетельствуют следы на теле (синяки, ссадины), обнаруженные адвокатом Н. Токтакуновым во время встречи с А.Аскаровым 22 июня 2010 года.

По сообщениям коллег А. Аскарова, во время нахождения его в ИВС сотрудники Базар-Коргонского РОВД препятствовали в организации встреч с А.Аскаровым, в передаче ему книжных материалов (текстов Уголовного кодекса, Уголовно-процессуального кодекса) и необходимых принадлежностей (очки, без которых А. Аскаров не может читать). Отказы в передачах не комментировались.

Аскаров и другие задержанные во время содержания в ИВС были ограничены в непосредственном доступе ко всей необходимой медицинской помощи. Родственники, коллеги, адвокаты А.Аскарова были полностью ограничены в доступе к задержанному (А. Аскарову). Визиты адвокатов, коллег А.Аскарова в с. Базар-Коргон в целях изучения материалов дела, встречи с А. Аскаровым, обращений в органы ведущих следствие и т.д., сопровождались нападениями, угрозами, давлениями со стороны группы организованных лиц, среди которых были родственники погибшего сотрудника милиции М. Сулайманова.

Толпа агрессивно настроенных людей требовали от адвоката отказаться от защиты А.Аскарова, в случае неповиновения угрожали ему физической расправой, говорили, что есть группа молодых ребят, которые готовы пойти и на радикальные меры.

По сообщению коллег А.Аскарова. 21 июля 2010 года, примерно в 15 часов, в здании Базаркоргонского РОВД родственники погибшего сотрудника милиции М.Сулайманова беспрепятственно проникли в РОВД и на глазах сотрудников милиции избили Аскарову Турдухон, супруга брата А. Аскарова. По словам адвоката Н. Токтакунова, в организации провокаций этих людей 23 июня 2010 года не исключает причастность заместителя прокурора Базар-Коргонского района Туражановой Ж., по действиям которой было подано заявление о возбуждении уголовного дела в Жалалабадскую областную прокуратуру.

По сообщению Н.Токтакунова, сотрудники милиции молча наблюдали за нападениями на родственников, на адвокатов, коллег А.Аскарова. Такое отношение и бездействие сотрудников милиции свидетельствует о зависимости и подконтрольности как руководства РОВД, так и его личного состава перед группой агрессивных лидеров с.Базар-Коргон.

Процедуры обыска дома А.Аскарова и изъятия вещественных доказательств из дома не соответствовали нормам УПК. 15 июня сотрудники милиции взломали ворота дома А. Аскарова, стреляли в воздух (жена Аскарова в отсутствии супруга отказалась открывать ворота) и провели незаконный обыск, в присутствии понятых, с санкцией прокурора на обыск. Брат А.Аскарова во время обыска был избит прикладами автоматов: он не знал, где хранятся видеозаписи. Повторный обыск был проведен 17 июня в связи с невозможностью установления местонахождения видеозаписей.

По официальной версии, обыск дома А. Аскарова был проведен в соответствии с УПК, были найдены и изъяты 10 патронов и видеозаписи с материалами Хизб-ут Тахрир.

По сообщению адвокатов, судья Базар-Коргонского суда Нургазы Алымбаев, под председательством которого прошло рассмотрение дела в суде первой инстанции, придерживался обвинительной позиции, не обеспечил состязательность сторон, поддерживал сторону потерпевших, открыто оказывал давление на адвокатов подсудимых.

Судьи, обвинение, сотрудники милиции позволяли родственникам погибшего милиционера М.Сулайманова в ходе судебных заседаний (особенно в суде первой инстанции) угрожать адвокатам, подсудимым, их свидетелям, проявлять агрессию, оскорблять их личные достоинства, профессию, задевать их национальные чувства, призывать к смерти, к физической расправе.

Родственникам подсудимым запрещали присутствовать в зале заседания.

В суде первой инстанции как сами адвокаты, так и подсудимые за время всего процесса не имели возможности отстаивать свою позицию, защищаться. При любом их активном действии сыпались угрозы, оскорбления из зала со стороны потерпевших, вплоть до нападений, как в суде, так и за его пределами. Адвокатам, свидетелям не была обеспечена соответствующая охрана. Из-за такой атмосферы многие адвокаты задавались вопросом «стоит ли вообще участвовать в процессе?».

По мнению адвокатов, в суде первой инстанции исход дела был ясен, судья создавал лишь видимость судебного разбирательства. Состояние подсудимых (синяки на лице и другие следы побоев) в ходе судебного процесса остались не замеченными ни прокурорами, ни судьями, которые обязаны освидетельствовать подсудимых перед началом процесса, особенно если имеются явные признаки побоев.

После окончания судебных процессов охрана «гоняла» подсудимых как животных, применяла физическую силу в присутствии посторонних.

В ходе судебных заседаний подсудимые были сильно ограничены в представлении доказательств в свою пользу, суд не обеспечил их нужными свидетелями, приговор, как в первой, так и во второй инстанции вынесен в нарушение законодательства.

Выводы

Низкая правовая грамотность участников процесса (родственники потерпевших, подсудимые) стали серьезным препятствием в полной реализации прав участников процесса. Например, сторона потерпевших недоумевала, возмущалась предоставлением защиты подсудимым независимо от содеянного им преступления. Основное большинство подсудимых, не знающие процедуры и правила ведения следствия, задержания стали жертвой пыток, не смогли своевременно заявить о фактах избиений или угроз, не представляли возможным привлечь адвоката и содействовать его работе, подписывали готовые протоколы.

Большинство подсудимых в ходе допросов, прений, последнего слова во время судебных слушаний не смогли отстоять свою позицию, использовать в полной мере свои права и законные возможности.

Подсудимые в большей части молчали либо отвечали под давлением прокурора, судей, в результате которой позиция адвокатов выглядела в проигрышной позиции.

Недоверие к судебным, правоохранительным органам позволило родственникам погибшего М. Сулайманова постоянно вмешиваться в ход судебного процесса, оказывать давление на судей, прокуроров в целях выполнения последними справедливого и реального наказания преступников.

Атмосфера в зале судебного заседания всегда была напряженной, наблюдалась серьезная межнациональная вражда между киргизами и узбеками, выступления участников на другом языке, кроме киргизского, сопровождались критикой и комментариями («мы живем в Кыргызстане, и все должны говорить на киргизском, говорил родственник погибшего М.Сулайманова).

Судьи, прокуроры продолжают следовать негласным правилам рассмотрения дел, соблюдаются лишь формальности процедур. Судьи, прокуроры не заинтересованы в реальном изучении дел, работают по старым или «своим» правилам.

Международные договора по правам человека, так же как и сами права человека, остаются понятиями, далекими от судей и прокуроров.