Ситуация в Афганистане накаляется с каждым днем. Проблемы с определением политического лидера в рамках состоявшихся недавно там президентских выборов, отказ Кабула от дальнейшего сотрудничества с НАТО после вывода из страны в 2014 году основного контингента международных сил создают обстановку хаоса и нестабильности. Данные факторы усиливаются возросшей активностью талибов, которые настаивают на безоговорочном выводе всех «захватнических войск» и рассматривают продолжение вооруженной борьбы в качестве «необходимого средства для достижения этой цели». По данным открытых источников, только в июне этого года погибло более 30 военнослужащих контингентов НАТО и Международных сил содействия безопасности в Афганистане (ISAF). А общие потери за 13-летний период их боевой миссии в этой стране по состоянию на 4 июля 2014 года, по данным министерств обороны США, Великобритании и Австралии, а также независимого интернет-сайта iCasualties.org составляют 3.455 военнослужащих. По данным Генштаба (ГШ) ВС РФ, «на операцию «Несгибаемая свобода» в Афганистане США и их союзники затратили более 800 миллиардов долларов». Это очень большая цифра. Она соответствует, к примеру, суммарному военному бюджету России за последние 15-18 лет.

Каковы окончательные итоги миссии ISAF в Афганистане?

Вот как отвечает на этот вопрос начальник Российского Генштаба генерал армии Валерий Герасимов: «Ситуация в этой стране так и не нормализовалась и в ближайшем будущем не имеет перспектив положительного разрешения. Местные силовые структуры не способны обеспечить безопасность. По-прежнему большая часть территорий государства находится под контролем различных вооруженных группировок. Продолжает действовать созданная международными террористическими организациями сеть лагерей по подготовке боевиков. За более чем десятилетний период присутствия в Афганистане международных сил содействия безопасности незаконное производство наркотиков возросло в 30 раз. США и НАТО, выдавая себя за защитников демократии и приверженцев норм международного права, зачастую не утруждают себя жестким контролем и ответственностью за правомерность применения военной силы в ходе конфликта». Валерий Герасимов делает из этого неутешительный вывод: «Существует угроза переноса активности исламских экстремистов не только на весь регион, но и за его пределы». Вполне понятно, Россия реагирует на подобные вызовы. И реагирует, похоже, активно.

Центральноазиатский замысел проверочных маневров

1 июля 2014 года завершились проверочные военные учения российской армии, в которых участвовали войска Центрального военного округа, а также силы и средства ВДВ, ВВС, РВСН и других видов и родов Вооруженных сил РФ. Их отличительной особенностью стало то, что за относительно короткий срок на значительные расстояния - свыше трех тысяч километров - было переброшено несколько соединений российской армии. Командующий войсками Центрального военного округа (ЦВО) генерал-полковник Владимир Зарудницкий признал, что перед войсками была поставлена задача отреагировать на возможные изменения в Центральной Азии. По его словам, Россия способна за три дня создать практически армию на любом «операционном направлении». Так, за два дня в совершенно другие регионы РФ были переброшены воздушно-десантная дивизия и бригада ВДВ, совершено 96 рейсов Ил-76. Причем 98-я дивизия ВДВ переброшена была с техникой, подтвердил главнокомандующий ВВС генерал-лейтенант Виктор Бондарев.

Согласно официальной версии Минобороны, лейтмотив этих маневров - проведение миротворческой операции, связанной с выводом международных войск из Афганистана. «Мы отработали совершенно конкретную задачу, связанную с грядущим выводом коалиционных сил из Афганистана, и, конечно, мы не можем не обращать внимания на события, которые происходят у границ наших соседей и наших коллег по ОДКБ. Поэтому мы отрабатываем разного рода сценарии и проводим это в рамках, в том числе, внезапных проверок», - об этом на селекторном совещании по итогам учений заявил министр обороны РФ Сергей Шойгу.

Обращает на себя внимание значительный масштаб этих учений, в которых было задействовано свыше 65 тыс. военнослужащих, 5,5 тыс. единиц автомобильной и бронетанковой техники, более 180 самолетов и 60 вертолетов. По численности и боевому составу эта группировка сопоставима с той, что силы НАТО сейчас сосредоточили во всем Афганистане. Это, конечно, впечатляет.

Но пока Россия действовала на своей территории. И Афганистан, казалось бы, далеко. Прямой границы России с этой страной нет. А значит, экспорт нестабильности из Афганистана в РФ поначалу будут сдерживать буферные государства, которые с ним граничат – это Таджикистан, Узбекистан и Туркмения. Между тем, только в Таджикистане Россия имеет свои воинские контингенты. Узбекистан и Туркмения обеспечивают военную безопасность на южной границе СНГ самостоятельно. Это, конечно, представляет для безопасности РФ определенную проблему. Но на официальном уровне данная проблема Москвой не выпячивается. И отражение возможных угроз, идущих из Афганистана, Россия планирует осуществить силами своих двух военных баз, дислоцированных в Таджикистане и Киргизии. Именно на их территории действовали проверочные группы Генштаба во время внезапной проверки ЦВО.

Информируя о ходе внезапных проверочных маневров, Минобороны сообщало, что в течение 21-27 июня 2014 года практически все российские подразделения были выведены на военные полигоны, где проверялось их боевое мастерство в стрельбе из штатного вооружения. Кроме того, Генштаб, подняв войска по тревоге, имел цель сконцентрировать их для участия в трех крупных учениях Организации Договора о коллективной безопасности (ОДКБ).

Как сообщает военное ведомство РФ, 15-18 июля на Чебаркульском полигоне состоятся командно-штабные учения Коллективных сил быстрого развертывания (КСБР) центральноазиатского региона «Рубеж-2014». Они ставят целью «отработку задач, связанных с прикрытием афгано-таджикской границы». С 29 июля по 1 августа 2014 года на территории Киргизии в учебном центре «Ала-Тоо» пройдут миротворческие учения ОДКБ «Нерушимое братство-2014». Тема маневров в Киргизии - «Подготовка и ведение операции по поддержанию мира коллективными миротворческими силами ОДКБ в Центральноазиатском регионе коллективной безопасности ОДКБ». А с 18 по 22 августа на территории Казахстана ожидается проведение маневров «Взаимодействие-2014», в которых примут участие Коллективные силы оперативного реагирования ОДКБ.

В том, что Москва и ее союзники готовятся к таким масштабным учениям в нескольких государствах СНГ, говорит о том, что отпор возможной нестабильности, идущей из Афганистана, Москва будет осуществлять не только сама, но и со своими партнерами по ОДКБ. Однако нельзя не заметить, что в подобных проектах никак не фигурируют Узбекистан и Туркмения. Узбекистан, как известно, не согласный с формированием коалиционных сил и группировок в ЦА, приостановил свое членство в ОДКБ, а Туркмения по-прежнему заявляет о своем нейтралитете. В связи с этим возникает вопрос: сумеют ли эти страны сдержать экспорт нестабильности из Афганистана и обеспечить безопасность на своих южных рубежах?

Дополнительные риски для Узбекистана и Туркмении

Казалось бы, анализ показывает, что и Узбекистан и Туркмения - самодостаточные в военном отношении страны. Скажем, обеспечивать свою безопасность Узбекистану во многом помогают страны НАТО, которые сформировали в Ташкенте свое постоянное представительство, а США планирует вновь воссоздать в этой стране военно-воздушную базу. К тому же сам узбекский лидер Ислам Каримов в содружестве со своим союзником Рашидом Дустумом достаточно плотно контролирует северные провинции Афганистана, населенные, в основном, узбеками. Эти провинции, по существу, с одобрения НАТО, негласно взяты под протекторат Узбекистана. Граница же Туркмении с Афганистаном – непродолжительная, и провинции, которые здесь расположены, уже испытывают иранское влияние. Таким образом, Туркмения тоже как бы защищена от непредсказуемого экспорта из Афганистана после ухода оттуда международных сил. Между тем риски в военном плане для этих стран все же есть. И они заключаются в следующем.

А) Для Узбекистана. Сближение Ташкента с НАТО формирует у талибов ответную агрессивную реакцию. Когда влияние миссии ISAF в Афганистане спадет, талибы, конечно же, используя Исламское движение Узбекистана, постараются более активно действовать не только на территориях, контролируемых Дустумом, но и в целом в самом Узбекистане. И не исключено, что объекты НАТО на территории этой страны в первую очередь будут подвержены нападению со стороны исламистов. Учитывая определенную социальную напряженность в Узбекистане, недовольство режимом Ислама Каримова, часть населения может поддержать действия талибов и ИДУ в этой стране. И здесь возможен конфликт, подобный тому, что сейчас тлеет на российском Северном Кавказе. Вряд ли НАТО ввяжется в активную помощь режиму Ислама Каримова…

Б) Для Туркмении. Тоталитарный режим, существующий в этой «нейтральной» стране, на самом деле аморфный и неэффективный. Президент Туркмении Гурбангулы Бердымухамедов силой репрессивного аппарата – армии и полиции - способен пока поддерживать свою власть в стране. Но в государстве набрала вес афганская и международная наркомафия. Как отмечает казахстанский аналитик Жандос Майтыбаев, есть факты причастности к торговле наркотиками представителей силовых ведомств Туркмении. По оценкам специалистов по борьбе с наркотиками, 10 процентов от всего объема перевозимых из Афганистана наркотических веществ оседает в стране. Другой казахстанский политолог Досым Сатпаев считает, что Туркмения уже является одним из основных коридоров транспортировки наркотиков, однако общая закрытость страны затрудняет получение информации о наркотрафике. Любая попытка официального Ашхабада изменить здесь ситуацию будет связана с большими конфликтами и возможной сменой руководства страны. Здесь также, как и в Узбекистане, возможен сценарий усиления влияния исламистов.

Насколько вероятен приход к власти талибов?

В российском военном ведомстве и руководстве ОДКБ хорошо понимают, что отрешенность Туркмении и Узбекистана от активного военного сотрудничества с РФ и ее союзниками несет потенциальные риски для всего региона ЦА. Данный вывод усиливается тем, что по оценкам начальника Главного разведывательного управления Генштаба (ГРУ ГШ) генерал-лейтенанта Игоря Сергуна на основе данных «математического моделирования трех наиболее вероятных сценариев развития ситуации в Афганистане», существует значительная вероятность прихода к власти движения «Талибан» (0,27). При этом, полагают в российском Генштабе, «будет возрастать угроза переноса боевых действий в соседние с Афганистаном республики Средней Азии».

«Захват власти Исламским движением талибов возможен в случае полного отказа зарубежных стран от размещения своих войск в Афганистане или существенного ограничения полномочий иностранных воинских контингентов, - отмечает генерал Сергун. - В этом случае прогнозируется резкое расширение влияния и наращивание масштабов диверсионно-террористической деятельности талибов, что позволит им установить свой контроль практически над всей территорией страны.

При таком сценарии сохранится высокий потенциал незаконных вооруженных формирований, обладающих разветвленной сетью лагерей подготовки боевиков международных террористических организаций. Это обстоятельство создаст реальную угрозу переноса боевой активности исламистов на территории сопредельных, прежде всего центральноазиатских, государств в целях захвата власти в этих республиках», -говорит начальник ГРУ. Он также считает, что сохранение существующего режима в Кабуле возможно только при ограниченном военном присутствии в Афганистане западных государств. (Вероятность такого сценария оценивается в 0,39). При этом почти с такой же вероятностью (0,31) Генштаб оценивает сценарий , связанный распадом Афганистана на национальные анклавы. «Распад Афганистана на национальные анклавы возможен, если Исламское движение талибов и его союзники предпримут попытку установления контроля над всей территорией Афганистана. В этом случае национальные меньшинства, прежде всего таджики, узбеки, туркмены, хазарейцы, проживающие преимущественно в северных и западных районах страны, могут оказать вооруженное сопротивление талибам, что приведет к территориально-политическому размежеванию страны с возможностью распада Афганистана на различные квазигосударственные образования».

Данные прогнозы были озвучены на III Московской конференции по международной безопасности, которую Минобороны РФ организовало в мае 2014 года. И, конечно, такие прогнозы имеют право на существование. В постсоветской России представители ГРУ ГШ ВС РФ (Главного разведывательного управления Генштаба Вооруженных сил Российской Федерации), которые являются признанными аналитиками, до этого еще не разу открыто не высказывали свои точки зрения по тем или иным событиям в мире. Для Афганистана они почему-то сделали исключение. Сергун говорит, что при построении модели, связанной с выше опубликованными прогнозами, было «принято во внимание свыше 300 факторов, способных в той или иной степени оказать влияние на обстановку. Среди них - потенциал и текущие возможности различных внутриполитических сил, экстремистских группировок, интересы и деятельность иностранных государств по их отстаиванию, а также физико-географические и социально-экономические особенности Афганистана».

Начальник ГРУ Генштаба России также отмечает, что «безусловно, большое влияние на развитие ситуации в Афганистане оказывают выборы нового главы государства. Вместе с тем анализ программ основных кандидатов, претендующих на пост президента Афганистана, свидетельствует о том, что независимо от того, кто победит во втором туре выборов, военно-политический курс Кабула кардинальных изменений не претерпит. Объективная зависимость Афганистана от зарубежной финансовой и военной помощи предопределяет в качестве приоритета внешнеполитической деятельности нового афганского правительства наращивание сотрудничества с Соединенными Штатами».

А что предпримет Россия?

Таким образом, мы видим, что в Генштабе РФ с тревогой и озабоченностью прогнозируют ситуацию в Афганистане и вокруг него. Российские военачальники много здесь говорят о роли США и Запада. Однако несколько в тени остается то, какие действия предпримет Россия. Официально и открыто министром обороны РФ Сергеем Шойгу на III Московской конференции было сказано лишь следующее: «Мы укрепляем свои военные базы за рубежом, в частности, в последнее время нами были предприняты усилия по укреплению российских военных баз в Таджикистане и Киргизии — увеличена численность авиационной составляющей на авиабазе в Канте, переведена на дивизионный состав 201-я база. Россия не забывает также о своих союзниках и друзьях, мы участвуем в усилении вооруженных сил стран ОДКБ и ШОС», — заключает Сергей Шойгу.

Сказанное министром обороны – общеизвестные факты. Между тем, конечно же, у России есть конкретные планы, как она будет действовать, реагируя на ситуацию в Афганистане. И, конечно же, о них можно рассуждать только гипотетически, анализируя последние действия Минобороны, а также замыслы международных учений, проводимых ОДКБ в ЦА. Так что конкретно может предпринять Россия?

1. Можно с высокой вероятностью сказать, что пока в Афганистане действуют международные военные силы, и в первую очередь США, Россия вряд ли предпримет какие-либо действия на территории этой страны. Генерал Сергун на III Московской конференции заявил: «Можно с уверенностью говорить, что военное присутствие США в Афганистане сохранится как минимум до 2024 года. Вместе с тем это не окажет значительного влияния на снижение боевого потенциала вооруженной оппозиции. Действующие на территории страны радикальные исламские группировки, по нашей оценке, по-прежнему будут являться главным источником террористической угрозы для Центральной Азии». Таким образом, можно предположить, что Россия в ближайшие 10 лет, если официальный Кабул активно поддержит США и НАТО, будет планировать боевые действия и применение своих войск именно только на территории центральноазиатских стран СНГ, защищая себя и своих союзников.

2. Основные военные усилия Россия сосредоточит в Таджикистане. Здесь развернута ее 201-я военная база – самая большая сухопутная группировка РФ за рубежом. Для укрепления своих позиций здесь ей нужна, кроме наземных войск, и база ВВС. Между тем российско-таджикские переговоры по аэродрому Айни, по мнению Москвы, неоправданно надолго затянулись. Однако нет больших опасений, что Душанбе откажет Москве. Рано или поздно, но в Таджикистане у России будет своя база ВВС. Вместе с авиабазой в Канте (Киргизия) это будут два опорных плацдарма для развертывания, если будет необходимо, переброшенных из РФ дополнительных сил для отпора возможной агрессии со стороны талибов на южной границе СНГ. Не исключено, что между Россией и ее союзниками по ОДКБ в ЦА (Казахстаном, Киргизией и Таджикистаном) будет заключено соглашение, по которому внезапные проверочные масштабные маневры с переброской российских войск, подобные тем, что имели место в июне 2014 года, будут проходить на их территории.

3. Россия же, конечно, будет стремиться вернуть Узбекистан и Туркмению в лоно своих интересов. Но будет это делать, в основном, дипломатическими путями, одновременно развивая военное и военно-техническое сотрудничество с ними.

4. Главными международными партнерами по нейтрализации угроз из Афганистана, помимо стран СНГ, будут, конечно же, Индия, Китай и Иран. Вероятнее всего, что в угрожаемый период российский Генштаб спланирует с ними ряд военных мобильных операций по уничтожению баз талибов на территории Афганистана без долговременного расположения войск и сил на этой территории.

Можно рассматривать и другие варианты действий ВС РФ в ЦА. Это будет происходить в зависимости от того, как будет складываться там ситуация. Три основные варианта развития ситуации в Афганистане ГРУ Генштаба ВС РФ спрогнозировало. И по ним ясно, что Россия вряд ли будет ввязываться в конфликты на территории самого Афганистана. Это будет очень затратно и неэффективно для Москвы.

Владимир Мухин, обозреватель «Независимой газеты» - специально для «Ферганы.Ру»