На фото: Ага Хана IV встречают в Горно-Бадахшанской автономной области Таджикистана в мае 1995 года. Фото © Kathy Lally, Baltimore Sun (Simerg.com)

Исмаилиты Таджикистана отметили 20-летие первого визита в республику духовного лидера исмаилитов мира, Его Высочества принца Карима Ага Хана IV, который состоялся 25 мая 1995 года. В тот день члены исмаилитской общины впервые получили возможность вживую увидеть своего имама, и с тех пор они ежегодно отмечают его как День света или День встречи – Рузи нур (Дидор).

Исмаилитская община Таджикистана – одна из наиболее крупных в мире, она насчитывает около 250 тысяч человек. Последователи исмаилизма – это, в основном, выходцы из Горно-Бадахшанской автономной области (ГБАО) или памирцы. Все, что связано с Ага Ханом, для исмаилитской общины свято, а его слово – закон. В недавней таджикской истории были моменты, когда Ага Хан напрямую влиял на ход общественно-политических событий в Таджикистане и смягчал конфликты, возникавшие между памирскими лидерами и центральной властью. Что ждут в Таджикистане от дальнейшего сотрудничества с имаматом исмаилитов, и какую роль в региональной геополитике может сыграть авторитет лидера этой мусульманской общины?

* * *

Продовольственная гуманитарная помощь, оказанная Ага Ханом населению ГБАО в годы гражданской войны 1992-1997 годов, спасла людей от массового голода. Тогда Горный Бадахшан оказался в экономической блокаде. Организованные Ага Ханом IV поставки продуктов со стороны киргизского Оша стали для памирцев единственным шансом выжить. Проделывая экстремальный путь по памирским дорогам, караваны доставляли в каждый населенный пункт Горного Бадахшана десятки тысяч тонн муки, масла, сахара, сухого молока, риса и других продуктов первой необходимости.

- Это был поистине великий и светлый день. Увидеть имама – большое счастье для каждого исмаилита, - вспоминает день приезда Ага Хана в Хорог житель ГБАО Алидод Мамадназаров. – Мы были на грани голодной смерти, когда имам протянул нам руку помощи. Я помню, были дни, когда мы кормили только детей, а сами пили воду. Если бы не он – большинство жителей Памира просто бы не выжили. Он дал нам еду и всегда дает духовную поддержку. Поэтому для нас он – живое воплощение Пророка на земле.

Ага Хан и Эмомали Рахмон

Достаточно зайти в любой памирский дом, чтобы понять и прочувствовать, с каким пиететом там относятся к Ага Хану. Это почитание ощущается во всем – начиная от развешанных фотографий имама, заканчивая словами благодарности при каждом упоминании его имени.

Примитивно было бы полагать, что авторитет имама Ага Хана держится только на той поддержке, которую он оказывал и продолжает оказывать исмаилитской общине Таджикистана. Для исмаилитов Ага Хан, прежде всего, духовный лидер. Памирские исмаилиты изучают его труды, цитируют его речи и призывы. Слово Ага Хана, его наставление для исмаилитов – фирман (указ – прим. ред.), который они стремятся неукоснительно соблюдать в своей жизни. Как говорят памирцы, когда в 1993 году военные действия достигли Дарвазского района ГБАО, именно Ага Хан призвал Совет сил самообороны Памира сложить оружие. Памирские полевые командиры, противостоявшие правительственному Народному фронту, отступили, благодаря чему бои не переместились вглубь Бадахшана.

Дидор в Исмаилитском центре в Душанбе

Имам, ломающий стереотипы

Принц Карим Ага Хан IV является 49-ым имамом общины исмаилитов мира и прямым потомком Пророка Мухаммада. Этот титул он унаследовал от своего деда – султана Мохаммед-шаха Ага Хана III, который был одним из основателей и первым президентом индийской Мусульманской лиги. Нет необходимости пересказывать биографию имама Ага Хана IV – она подробно изложена во многих источниках, но стоит отметить некоторые интересные моменты его жизнедеятельности.

Личность Ага Хана ломает многие привычные стереотипы. Он является духовным главой большой мусульманской общины, но в то же время получил светское образование в Гарвардском университете США. Вопреки сложившемуся представлению о религиозном деятеле, его духовная миссия не мешает ему реализовывать инвестиционные бизнес-проекты и возглавлять один из крупных финансовых институтов – Фонд Ага Хана, который сотрудничает со многими международными организациями, в том числе ООНовскими, и финансирует благотворительные проекты по всему миру. Миссия Фонда – посредством строительства школ, больниц и других инфраструктурных объектов повышать качество жизни местных общин, особенно в развивающихся странах. Причем, в отличие от своих предшественников Ага Хан IV реализует инвестиционные проекты не только в исмаилитских общинах, а распространяет их на всё местное сообщество той или иной страны.

Ага Хан выступает перед народом во время своего первого визита на таджикский Памир, май 1995 года. Фото © Kathy Lally, Baltimore Sun (Simerg.com)

Несмотря на то, что деятельность Ага Хан сосредоточена на решении, в основном, гуманитарных вопросов, его роль на мировой политической арене весьма заметна. При этом его не назовешь ньюсмейкером, и, похоже, он не стремится им быть. Ага Хан – не сторонник громких популистских заявлений. Все его речи и высказывания предельно корректны и взвешены. Будучи апологетом просвещенного ислама, он поддерживает идею самосовершенствования личности, ставит во главу угла интеллектуальное развитие человека и советует везде искать знания. Европейская ментальность в сочетании с приверженностью к исламским ценностям делают лидера исмаилитов «своим» как в мусульманском, так и в западном мире.

Особенность исмаилитской общины заключается в том, что она рассеяна по разным странам мира и составляет конфессиональное меньшинство в любом государстве, в котором проживает. Именно поэтому миссия Ага Хан заключается не только в духовном развитии своей паствы, но и в содействии выстраиванию гармоничных и комфортных отношений между исмаилитами и остальной частью населения.

Преодолеть недоверие

В этом плане в Таджикистане сложилась совершенно уникальная ситуация. Это, пожалуй, единственный регион мира, где исмаилитами являются не переселенцы, а коренной народ. В то же время религиозные противоречия между суннитами и шиитами, а также сохраняющиеся местническо-клановые интересы региональных элит все еще не позволяют таджикам сформироваться в единую нацию. Такое мнение высказал «Фергане» один из общественных активистов памирской диаспоры в Москве:

- Таджики – потомки восточно-иранских народов – согдийцев и бактрийцев, памирцы – те же восточно-иранские народы. Но из-за падения государства Саманидов в начале XI века процесс формирования таджикского народа остался незавершенным. И исмаилитская община, будучи религиозным меньшинством, попала под гнет тюркских династий. Некоторая закрытость общины исмаилитов, сохранявшаяся до начала XX века, была продиктована исторически сложившейся враждебностью суннитских правителей из тюрко-монгольских и афганских династий. Эта изолированность, наверное, и стала причиной того, что многие во власти сегодня ошибочно думают, что Памир является очагом регионального сепаратизма. Такое мнение неверно, потому что, несмотря на различие языков и конфессий, памирские исмаилиты отождествляют себя с таджикской нацией и Таджикистаном. Памир и Таджикистан – это синонимы. Памир занимает почти половину территории Таджикистана. Имам Ага Хан всегда призывает своих единоверцев к законопослушанию и терпимости, смирению и умеренности во всем. Его наказ: «живите по законам своего государства». Ага Хан призывает к мирному существованию, поскольку в исмаилизме осуждается всякая агрессия.

Вместе с тем, по словам собеседника «Ферганы», со времен войны население Бадахшана и центральная власть все еще находятся в состоянии взаимного недоверия. Это недоверие возросло после хорогских событий в июле 2012 года, когда в областном центре властями была проведена масштабная военная спецоперация с целью задержания неформальных памирских лидеров. В результате штурма города погибли, по официальным данным, 23 мирных жителя Хорога и 18 военнослужащих силовых ведомств. После боя в Хороге в Душанбе опять заговорили о сепаратистских настроениях в Горном Бадахшане.

Будущее – за горами

Очевидно, что экономические и гуманитарные интересы Ага Хана в Таджикистане носят долгосрочный характер. Страна имеет большой потенциал для развития туризма, гидроэнергетики, сельского хозяйства, животноводства, народных ремесел и других отраслей. Проекты по устойчивому развитию горных территорий сегодня приобретают особое значение, поскольку уже освоенные ископаемые ресурсы в мире истощаются. И вскоре встанет вопрос о необходимости освоения горных систем континента.

В XXI веке оказалось, что горы гораздо важнее долин, потому что в горах берут свое начало реки, в горах сосредоточены многие ресурсы. Недалек тот день, когда технологически развитые государства переключатся с погони за углеводородами на борьбу за уран, необходимый для развития атомной энергетики, космической и военной отраслей. Поэтому в перспективе интересы крупных держав будут сконцентрированы на Таджикистане и конкретно Памире, считают аналитики.

Не секрет, что еще в советские времена на Памире были разведаны месторождения золота, серебра, драгоценных и полудрагоценных камней, меди, ртути, цинка, бора, никеля и других полезных ископаемых. Не до конца исследованы и возможности добычи урана. Кроме того, по своим гидроресурсам и гидроэнергетическому потенциалу республика входит в десятку самых многоводных стран мира. Как считают эксперты, в ближайшем будущем Таджикистану потребуются геологоразведчики, горные инженеры и работники горнодобывающей отрасли. Именно таких специалистов будет выпускать Университет Центральной Азии (УЦА), три корпуса которого строятся в Хороге, Нарыне (Кыргызстан) и Текели (Казахстан).

По сообщениям СМИ, с ближайшие месяцы Карим Ага Хан IV планирует посетить Центральную Азию, в частности Таджикистан, чтобы ознакомиться с ходом строительных работ в университетских кампусах. «Сегодня мы живем в обществе знаний, в котором доступ к высококачественному образованию и исследованиям приводит к устойчивому развитию. Наше стремление заключается в том, что Университет Центральной Азии будет предлагать образование и исследования в области вызовов и перспектив горных местностей Центральной Азии и двадцати-тридцати миллионов людей, которые в них проживают», - сказал Ага Хан во время посещения кампуса в Нарыне в ноябре 2014 года.

Некоторые наблюдатели называют предстоящий визит Ага Хана в Таджикистан знаковым, поскольку он будет первым после печально известных событий в Хороге 2012 года. Тем более, сейчас – на фоне войны на Украине, российского кризиса, возникновения новых очагов напряженности на Ближнем Востоке и обострения противостояния между суннитами и шиитами – взаимоотношения Таджикистана с имаматом исмаилитов приобретают особое звучание. Миротворческая миссия Ага Хана, его стремление сблизить цивилизации и достичь единства в разнообразии могут быть использованы для сохранения стабильности в регионе.

Насколько полно и эффективно правительство Таджикистана использует потенциал сотрудничества с Ага Ханом? Какое значение имеет стабильность в исмаилитском Бадахшане для безопасности в регионе в целом? На эти вопросы «Фергана» попросила ответить представителей экспертного сообщества Таджикистана.

Марат Мамадшоев, политический обозреватель, журналист (Таджикистан):

- Безусловно, наибольшее влияние Ага Хан имеет в Таджикистане, где компактно проживает многочисленная община его последователей. Его визиты имеют для страны не только культурное или экономическое, но и политическое значение. Сотрудничество Ага Хана с действующей властью является неким залогом стабильности. В отличие от других иностранных организаций, Ага Хан не пытается перестроить общество по своему образцу, он никому не навязывает свои правила. Тем не менее, существует определенное недоверие власти к Фонду Ага Хана, определенная ревность у некоторых чиновников, которым не по нраву то, что имам пользуется высоким авторитетом у жителей Бадахшана. Поэтому в официальных выступлениях эти чиновники часто игнорируют вклад Фонда в развитие экономики края, говоря о том, что это все заслуга власти. Фонд Ага Хана имеет большие ресурсы, но его потенциал действующая власть не использует в должной мере. Например, строительство Университета Центральной Азии в Хороге должно было начаться еще в 2001 году. Но воз и ныне там. В Кыргызстане, например, аналогичное строительство идет более динамично. Мне не известны причины такого затягивания, но можно предположить, что одним из факторов является стремление чиновников на всем «нагреть руки». Например, я знаю, что многие подобные проекты тормозились из-за того что власть сама хотела их реализовывать и требовала, чтобы средства донор давал им. Но в реализации своих проектов Ага Хан предпочитает напрямую работать с местными общинами, а не с официальными органами. Благодаря такому подходу выделяемые им средства расходуются более целесообразно.

Макет УЦА в Хороге

Что касается безопасности в регионе, то поддерживать ее важно, но не военными спецоперациями. Нужно снижать социальную напряженность в Бадахшане, создавать рабочие места, нужно, чтобы люди видели справедливость в самом широком смысле этого слова.

Нурали Давлатов, историк, независимый политический эксперт (Таджикистан):

- У Ага Хана были очень хорошие отношения с президентом Таджикистана Эмомали Рахмоном. Он был одним из первых влиятельных зарубежных лиц (кроме президента Афганистана, этнического таджика Бурхониддина Раббани), которые посетили Таджикистан в годы гражданской войны. Ага Хан одним из первых поздравлял Рахмона после его победы на президентских выборах 1999 и 2006 годов. По всей видимости, после хорогских событий в 2012 году Ага Хан стал относиться к Таджикистану более сдержанно. Предстоящий визит – это своего рода сигнал о том, что отношения нормализуются, или стороны готовы к их нормализации. Конечно, в отношениях с Ага Ханом есть еще большое поле для деятельности. Строительство малых ГЭС, дорог, каналов, развитие инфраструктуры местных общин в труднодоступных районах – до решения всех этих задач у правительства не доходят руки. И здесь Ага Хан делает очень много полезного. Но в Таджикистане реализация любых проектов тормозится коррумпированным чиновничьим аппаратом.

Обострение обстановки в афганском Бадахшане не может не беспокоить. Я считаю, что талибы раскачали ситуацию в Бадахшане не без помощи Запада. Думаю, это было сделано для того, чтобы отвлечь внимание России от Украины, открыв своего рода второй фронт против Кремля. Если учесть, что афганский Бадахшан составляет около 10 процентов, а таджикский – почти половину территории страны, то становится очевидным, что стабильность в Бадахшане становится важной для всей Центральной Азии.

Парвиз Муллоджанов, политолог (Таджикистан):

- Полагаю, что основной причиной приезда Ага Хана в Таджикистан является желание ускорить строительство филиала Университета в Хороге, которое не может сдвинуться с мертвой точки уже который год. В этом году визит Ага Хана имеет особое значение из-за социально-экономического кризиса, вызванного украинскими событиями и противостоянием России с Западом. Стагнация российской экономики вызывает вынужденный отток таджикских трудовых мигрантов на Родину, где они пополняют ряды безработных. Для ГБАО эта ситуация особенно потенциально взрывоопасна, так как возможностей для трудоустройства в области меньше, чем в остальных регионах страны. Поэтому в ходе визита могут быть успешно пролоббированы вопросы строительства в области целого ряда объектов, которые могли бы занять людей и существенно снизить напряжение в обществе. Сегодня, на мой взгляд, значительная часть молодежи области и особенно бадахшанской диаспоры за рубежом, очень критически настроена по отношению к власти. Поэтому сам по себе визит Ага Хана может стать импульсом для налаживания отношений между населением области и правительством, которые были серьезно испорчены после событий июля 2012 года. Ведь тогда удалось избежать многих жертв именно благодаря обращению Ага Хана к населению с призывом пойти на примирение с правительством. Одним из основных постулатов современного исмаилизма является лояльность к власти, что неоднократно было подтверждено политикой Ага Хана по отношению к Таджикистану на протяжении этих 20 лет.

Визит Ага Хана также важен в свете последних событий в северном Афганистане – в провинциях Кундуз и Бадахшан. Сегодня уже восемь уездов афганского Бадахшана находятся под контролем экстремистов, большинство которых, по информации СМИ, составляют выходцы из республик Средней Азии, примкнувшие к талибам и ИГИЛ. Экстремисты уже практически вышли к таджикско-афганской границе. Однако здесь, на этом пути, основным препятствием является местное исмаилитское население, с которым у талибов всегда были сложные отношения. Поэтому как для таджикского, так и для афганского правительств сохранение стабильности в обеих частях Бадахшана и сохранение хороших отношений с местным населением имеет огромное и все возрастающее значение. В то же время положительный эффект от визита Ага Хана во многом будет зависеть от таджикских властей – от того, как они смогут использовать его непререкаемый авторитет, причем, не только среди местных исмаилитов.

Нигора Бухари-заде

Международное информационное агентство «Фергана»