Фото с сайта medici.tv

Виолончелист Алексей Стадлер, лауреат Первой премии и Специального приза публики на конкурсе «TONALi Grand Prix» в Гамбурге (2012), 7 и 9 декабря провел мастер-классы и дал концерты в колледжах искусств Бухары и Ургенча, в которых также участвовали солисты Узбекского государственного камерного оркестра народных инструментов «Согдиана»: лауреаты международных и республиканских конкурсов Бекзод Тураев (най) и Шохёр Бахромов (гиджак). О своей поездке в Узбекистан, которая была организована посольством Германии, о своём первом опыте сотрудничества с узбекскими музыкантами и о мастер-классах Алексей Стадлер рассказал «Фергане».

- Что привлекло Вас в идее совместного выступления с исполнителями на народных узбекских инструментах?

- Для меня это огромное событие – концерт с народными музыкантами, это мой первый подобный опыт. Мы знаем достаточно классической музыки, которая является обработкой музыки народной, это Шуберт, Чайковский, Барток, Лигети - я говорю навскидку. Тот же Барток объездил всю Венгрию, записывая народную музыку везде, где слышал: на свадьбах, похоронах, праздниках…

Во всём мире есть огромный интерес к подобным проектам. Я не был уверен, сработает ли это конкретное сочетание тембров, но феноменальный исполнительский уровень узбекских музыкантов обеспечил успешное сотрудничество. Серьёзную часовую программу мы отрепетировали за три часа, это очень сжатые сроки. И теперь я глубоко уверен в том, что гиджак и най – это потрясающие инструменты, которые должны звучать во всем мире, они меня так вдохновили… И я хочу, чтобы эта музыка звучала. Во время концерта в Бухаре пришла мысль, что нельзя, невозможно делить музыку на восточную и западную, - она принадлежит общему мировому пространству.

- Мне безумно понравилось. Мы уже сейчас, с этой программой, можем приехать в Гамбургскую филармонию и собрать полный зал. Я уверен, что этот проект может быть успешно продолжен на любой сцене мира.

- Что Вы исполняли?

- Я исполнил два произведения для виолончели соло: «Сюиту №1» Иоганна Себастьяна Баха и «Сонату» Пауля Хиндемита. Затем Бекзод и Шахёр присоединились ко мне, и мы начали исполнять произведения не только Баха, Шуберта и Брамса, но и произведения узбекских композиторов. В программе были, на мой взгляд, два просто потрясающих сочинения: «Бахор тонги» А.Мухамедова и пьеса Г.Динику «Жаворонок» в обработке для ная, которая абсолютно точно основана на мелодии пастушьей песни. Я бы отдельно хотел отметить высочайший уровень обработок, которые сделал Бекзод.

- Что Вы можете сказать о публике – как люди слушали, как отнеслись к вашему совместному музицированию?

- Публика просто замечательная! Полный зал. Приняли нас очень тепло, мгновенно узнавали народные мелодии, бурно реагируя аплодисментами. Особым успехом пользовались народные танцы — публика начинала сразу хлопать в такт.

- До приезда в Узбекистан Вы были знакомы с узбекскими музыкантами, работающими за его пределами?

- Да, я знаком с композитором Азизой Садыковой, с пианистами Бекзодом Абдураимовым и Иреной Гульзаровой, много слышал о дирижёре Азизе Шохакимове. Но это были просто встречи в рамках разных фестивалей.

- До концерта Вы и Ваши местные коллеги провели мастер-классы, возможно, это также стимулировало интерес и привлекло внимание слушателей, хорошие вести не лежат на месте. А приезд исполнителей такого уровня – главная новость в культурной жизни областных центров. Как прошли мастер-классы?

- В Бухаре ребята очень талантливые, порадовали серьёзным отношением к занятиям музыкой. Но чувствуется отделённость от общего мирового музыкального процесса. Есть базовые технические проблемы, которые в определённом возрасте, к сожалению, решать уже слишком поздно. К тому же здесь доминирует такой подход: каким бы ни был исполнительский уровень учащегося, педагог даёт ему играть сложные произведения. Не обязательно сразу играть концерт Генрика Венявского, лучше что-нибудь попроще, но так, как нужно. Исполняя слишком сложные произведения и чувствуя, что звучит неважно, дети «закрываются». Ребята в Бухаре очень серьёзно относятся к выходу на сцену, но момент артистической подачи практически отсутствует, они не чувствуют себя свободно на сцене, а ведь это очень важно. Скромность в обычной жизни – это замечательное качество, но сцена обязывает.

Очень порадовал класс молодых виолончелистов города Ургенча.

- Вы сказали, что в определенном возрасте «лечить» технические проблемы уже поздно. А начинать учиться игре на виолончели в четыре года - не рано?

- Если речь идёт о профессиональном музыкальном образовании - не рано. По моему глубокому убеждению, вся ответственность лежит на родителях и педагогах. Потому что осознанные решения ребенок может принимать в том возрасте, когда уже поздно начинать учиться играть. С виолончелью и смычком нужно «родиться», нужно начинать заниматься в том же возрасте, когда осваивают нож и вилку. Язык музыки необходимо изучать так же, как и родной, в том же возрасте.

- Кто решал вопрос с вашим выбором инструмента?

- Папа дал виолончель и сказал: «Играй!». И я начал играть.

- Ваш папа тоже музыкант…

- Да, альтист, работал в филармоническом оркестре Санкт-Петербурга.

- И Вам понравилось играть на виолончели?

- Сначала понравилось, потом перестало нравиться, потому что надо было заниматься. Я много раз хотел бросить.

- Вы учились в специальной музыкальной школе?

- Нет, я учился в общеобразовательной школе. И в обычной музыкальной. Занимался во Дворце творчества юных в Петербурге.

- Вероятно, любовь к шахматам и математике осталась с тех времен?

- Откуда Вы знаете про шахматы и математику?

- Вы говорили в одном из интервью.

- Да, интерес к шахматам и математике остался на всю жизнь. Более того, у меня даже есть специальный ритуал – если сильно нервничаю перед концертом, начинаю играть в шахматы.

- С кем?

- С компьютером, с теми, кто рядом. Это помогает сконцентрироваться на важном, отвлекает от ненужных мыслей, эмоций.

- Как родителям удалось убедить Вас остаться в музыке?

- Они сделали одну простую и мудрую вещь, просто сказали: «Закончи музыкальную школу, а потом будешь сам решать – продолжать или нет». Когда я закончил, принял решение, что это будет моей профессией. И ещё один момент, о котором я считаю нужным сказать. Для юного музыканта очень важны маленькие концерты – для двух-трёх слушателей, пусть это будут мама, бабушка, знакомые. Любой маленький успех мотивирует. Успех, признание оставляют нас в профессии. После успешного выступления появляются мысли о необходимости дальнейших занятий: «Вот, все не просто так, если ещё позанимаюсь - буду выступать дальше». Мне было лет пятнадцать, когда я смог на гонорар от концерта пригласить родителей на чашку чая – вне дома. И это ощущение собственной значимости тоже очень важно.

- Расскажите о Вашем инструменте.

- Инструменту, который я привёз в Узбекистан, 302 года, это один из немногих инструментов потрясающего мастера, главы римской школы Давида Текклера, который сохранился благодаря одному замечательному частному коллекционеру из Гамбурга. Он позволил мне играть на этом инструменте. Получить такой инструмент из какой-нибудь госколлекции практически невозможно. Для меня исключительно важно, что я могу не только играть на этом уникальном инструменте, но и по-настоящему подружился с его владельцем.

- Известно, что Вы - активный пользователь социальных сетей. Это полезно для профессиональной деятельности?

- Социальные сети объединяют, дают возможность стать частью глобального пространства. Отношения с виртуальными друзьями складываются по-разному. Люди, которые мне интересны, остаются рядом, наше общение становится благотворной почвой для многочисленных творческих проектов. И мой визит в Узбекистан, я очень на это надеюсь, тоже станет отправной точкой для долгосрочного и перспективного сотрудничества.

Соб.инф.

Международное информационное агентство «Фергана»