«Оспаривать не буду». Бывший защитник журналиста Бобомурода Абдуллаева ничего не смог объяснить
На фото Бобомурод Абдуллаев
26 декабря ташкентский журналист Бобомурод Абдуллаев, которого в Узбекистане обвиняют в посягательстве на конституционный строй, внезапно отказался от помощи адвоката Сергея Майорова. Это единственный защитник, которому дважды удалось встретиться с находящимся под стражей журналистом, и который хоть как-то пытался повлиять на исход данного дела. Впрочем, особого успеха его попытки не имели: следователи игнорировали все требования адвоката и отказались знакомить его не только с ходом расследования, но и с тем, что именно вменяют в вину его подзащитному.
«Фергана» по телефону расспросила Сергея Майорова, почему Бобомурод отказался от его помощи, каково нынешнее состояние журналиста и как скоро расследование в отношении него может быть завершено.
– Вы говорили, что продолжите защищать права Бобомурода Абдуллаева до тех пор, пока он лично не откажется от вашей помощи, что, собственно, и произошло. Во время встречи – когда он вам сказал об этом – как он выглядел, каково было его психологическое состояние? Где состоялся этот разговор?
– Действительно, с 17 часов 26 декабря 2017 года, с момента подписания протокола об отказе Абдуллаева от моей адвокатской помощи, я больше не являюсь его адвокатом. По своей инициативе, после заключения договора об оказании Абдуллаеву юридической помощи, я не мог отказаться от его защиты.
Наш разговор состоялся в специальной комнате для допросов в здании следственного управления СНБ на Гвардейской (там же, в СИЗО СНБ в настоящее время содержится Абдуллаев). На встрече безотлучно находился следователь. Бобомурод был спокоен, уравновешен. Внешне также выглядел нормально: никаких признаков измождения, повреждений, худобы, усталости и прочего я не увидел.
– Вы будете оспаривать данное решение или предпринимать какие-либо иные шаги по этому делу? Вам ведь должны были дать возможность встретиться с Абдуллаевым наедине?
– Нет, оспаривать я ничего не буду. Бобомурод лично несколько раз мне заявил об отказе от моей помощи и при мне подписал протокол об этом. Действительно, была нарушена статья 52 УПК Республики Узбекистан: мне не предоставили возможность говорить с Бобомурадом наедине. Один на один с ним я ни разу не встречался.
– Устно Бобомурод мотивировал свой отказ от моей помощи тем, что либо я неверно донес до Сурата Икрамова (лидера Инициативной группы независимых правозащитников Узбекистана, который активно освещает дело Абдуллаева. – прим. «Ферганы») его слова, либо сам Сурат их исказил. Суть «неправильности» состоит в следующем: Сурат Икрамов написал, что Бобомурод признает свою вину частично, только по эпизоду, связанному с его статьей «Ответ миротворцам». На самом деле, Бобомурод признает свою вину по всем интернет-статьям, которые он публиковал по требованию Салиха (Мухаммада Салиха – живущего в изгнании известного оппозиционера, председателя Народного движения Узбекистана. – прим. «Ферганы»).
Есть еще одна неточность. Сурат Икрамов указал, что Бобомурод помогал Салиху публиковать статьи. Но Бобомурод утверждает, что на первой встрече он мне сказал иначе – что Салих его заставлял публиковать статьи.
У меня по поводу этих претензий объяснений для вашего издания нет. Но отмечу, что со стороны Бобомурода я не почувствовал ни враждебности, ни неприязни. Наоборот, он выразил благодарность за то, что я встретился с ним, а до этого – с его женой, и успокоил ее, а также предоставил Бобомуроду фото его детей и жены, сделанное за неделю до второй встречи. Фото тут же забрал следователь.
– С кем еще из родных журналиста вы виделись? Вы уже сообщили им, что Абдуллаев отказался от вашей помощи?
– Я общался с женой и сестрой Бобомурода. Они сильно расстроены, теперь еще и тем, что я больше не занимаюсь его делом. С матерью Бобомурода я не общался.
– У них есть возможность видеться с Абдуллаевым, передавать ему продукты, вещи?
– В следственном изоляторе есть правила передачи. Я их не знаю, но знаю, что жена передала Бобомуроду продукты.
– Сейчас у Абдуллаева остался только государственный защитник? Или дело еще ведет адвокат Муножат Парпиева (сообщалось, что она уже несколько месяцев безуспешно пытается с ним встретиться)?
– Нет, вы неверно информированы. Сейчас Бобомуроду оказывает помощь адвокат по договору. Действительно, это тот же самый адвокат, который был у Бобомурода на начальном этапе следствия. Тогда он действовал по приглашению следственного органа и имел статус государственного защитника. Позже мама Бобомурода заключила с ним соглашение об оказании ее сыну адвокатской помощи. С этого момента он уже не государственный защитник, а защитник по договору. С Муножат Парпиевой я не знаком. С ней не разговаривал, ее статус мне не известен.
– Вы встречались с бывшим госзащитником, ныне «защитником по договору» Абдуллаева? Что это за человек?
– Я с ним не встречался. Но, даже, если бы и встречался, в силу адвокатской этики ваш вопрос оставляю без комментариев.
– 14 ноября к Абдуллаеву допустили адвоката Тулкуна Орифжанова, который спустя две недели отказался вести его дело «по состоянию здоровья». Вам что-то известно об этом? Действительно ли плохое состояние здоровья стало причиной для отказа?
– О нем мне ничего неизвестно.
– Оказывали на вас давление, пока вы занимались этим делом?
– Никакого давления в отношении себя я не испытывал. Было другое: мои требования просто игнорировали. Я обращался в связи с этим и в СНБ, и в Генпрокурору, и к президенту.
– Вас знакомили с ходом следствия? На каком оно этапе? Когда начнется судебный процесс, неизвестно?
– Меня с ходом следствия не знакомили. Законные требования ознакомить меня с документами процессуальных действий, проведенных с участием моего подзащитного, были проигнорированы. Определение суда о мере пресечения мне дал Сурат Икрамов. О сути обвинения меня также не информировали. Однако Бобомурод на первой встрече сказал, что частично признал вину, а на мой вопрос, вину в чем? – ответил: вину в интернет-публикации «Ответ миротворцам», где он писал, что режим Каримова мирно смести нельзя, только силовым путем. Отсюда я предположил, что Бобомуроду вменяют статью УК о свержении строя именно из-за этой публикации.
Что касается расследования, то по нашему законодательству, если в течение трех месяцев под стражей следствие не закончилось, то следователь обязан за 10 дней до окончания срока ареста обратиться в суд за его продлением. Срок содержания под стражей Бобомурода заканчивается 31 декабря 2017 года. Со слов Бобомурода мне известно, что в суд его не водили. Это может означать либо то, что суд продлил срок его содержания под стражей без его участия (а это незаконно), либо следователь считает, что дело можно закончить до 31 декабря текущего года. Тогда до этой даты нужно объявить предварительное расследование законченным и предоставить Бобомуроду материалы для ознакомления. Срок ознакомления не входит в срок содержания под стражей. То есть, если расследование будет завершено до 31 декабря, продлевать срок не надо.
Когда начнется судебный процесс, я не знаю. Если следователь «уложится» до 31 декабря, то, вероятно, во второй половине января 2018 года, если нет, то будет продлевать и срок содержания под стражей и срок предварительного расследования, возможно, еще на два месяца.
