Фетва вместо закона. Как в Узбекистане сделать ЭКО и найти суррогатную мать
Фото с сайта Bookimed.ru
Духовное управление мусульман Узбекистана на днях издало фетву «Об искусственном оплодотворении», запретив правоверным прибегать к этой процедуре, если они не состоят в шариатском браке. Тем, кто заключил никох, предписано использовать достижения репродуктивных технологий лишь в случаях крайней необходимости, идти к квалифицированным врачам и следить, чтобы те ничего не перепутали и «не допустили смешивания семени чужих лиц». В фетве также упоминают про запрещенные способы искусственного оплодотворения. Речь, в частности, идет о суррогатном материнстве и донорстве спермы. Они противоречат шариату и нежелательны для мусульман, которым «небезразлично сохранение чистоты своей родословной» (ислам придерживается принципа сохранения генеалогии, которую запутывает появление в семье «третьей стороны»).
О том, что граждане активно интересуются этой темой, еще в ноябре сообщил муфтий Усманхон Алимов. Тогда же на собрании религиозных работников он предложил разъяснить, как следует религиозному человеку относиться к искусственному оплодотворению. В других исламских странах этот вопрос решили гораздо раньше. Общие положения о том, что зачатие детей «in vitro» (в пробирке) разрешено, но яйцеклетку жены можно оплодотворять только спермой мужа, отражены в фетвах трех-четырехлетней давности. В них же запрещено суррогатное материнство, которое многие ученые и духовные деятели считают «прелюбодеянием» (так как в организм женщины попадает сперма мужчины, который не является ее мужем). Сейчас на повестке более «продвинутые» вопросы – на Совете по фетвам евразийского исламского союза в декабре обсуждали, можно ли замораживать при ЭКО лишние эмбрионы и дозволительна ли с точки зрения ислама его (эмбриона) генетическая диагностика.
Это вообще законно?
Узбекистан – самая густонаселенная страна Средней Азии, где девушки и юноши традиционно рано вступают в брак и так же рано заводят детей. У местных властей нет стимула развивать программы искусственного оплодотворения и суррогатного материнства для тех, у кого нет возможности внести свой вклад в улучшение демографии. Напротив, в свое время официальный Ташкент пытался снизить рождаемость, «прославившись» на весь мир программой принудительной стерилизации женщин. Результатом такого отношения стало практически полное отсутствие законов, которые бы регулировали процедуры ЭКО, донорства яйцеклеток, спермы и суррогатного материнства. С другой стороны, никакого официального запрета на их применение тоже нет. Единственный документ, где упоминаются дети «из пробирки» и выношенные суррогатной матерью, это Семейный кодекс.
«Лица, состоящие в браке и давшие свое согласие в письменной форме на применение метода искусственного оплодотворения или на имплантацию эмбриона, в случае рождения у них ребенка в результате применения этих методов записываются его родителями в книге записей о рождении. Лица, состоящие в браке между собой и давшие свое согласие в письменной форме на имплантацию эмбриона другой женщине в целях его вынашивания, могут быть записаны родителями ребенка только с согласия женщины, родившей ребенка (суррогатной матери)», – говорится в нем.
Нам не удалось найти в Узбекистане ни одного государственного учреждения, которое бы проводило процедуру ЭКО. В республиканском научно-практическом медицинском центре акушерства и гинекологии сообщили, что эта услуга «только в проекте». Не лучше обстоит ситуация и с частными клиниками. В ташкентском медцентре «Doctor D» сказали, что начнут собственную программу ЭКО в ближайшее время, а пока «набирают группу». «У нас всё готово. Ждем приказа. Существуют суррогатное материнство, донорство ооцитов. Для них нужен в обязательном порядке приказ. Без приказа мы не может осуществлять процедуры… Ждем приказа, чтобы запустить ЭКО в полном объеме», – отметили в медучреждении.
Еще в одной клинике – «Doctor Shahnoza-fayz» – готовят пациенток к процедуре, а саму ее проводят за рубежом. Судя по информации на специализированных форумах, многие жительницы республики сразу обращаются в зарубежные клинки, минуя отечественные. Наибольшей популярностью пользуются российские, казахстанские, израильские и турецкие.
Утвердительно на наш вопрос об экстракорпоральном оплодотворении ответили в ташкентской клинике «Yangi Inson», сообщив, что они единственные в стране получили лицензию на проведение ЭКО (ни подтвердить, ни опровергнуть это не удалось). Со слов врача акушера-гинеколога (репродуктолога) Игоря Авраменко, в прошлом году они провели около 400 таких процедур, показатель успешных результатов составил около 30 процентов. Комментируя фетву об искусственном оплодотворении, он отметил, что Узбекистан – светское демократическое государство, а ДУМУ – общественная организация, чье решение может носить только рекомендательный характер и не имеет никакой юридической силы.
«В фетве сказано, что искусственное оплодотворение допускается только для супружеских пар, состоящих в браке, заключенном согласно мусульманской традиции. Здесь неплохо было бы уточнить, относит ли Духовное управление к этой категории лиц, которые не зарегистрировали свой брак в государственных органах, но совершили никох, то есть фактически сожительствуют вне законного брака. То, что служители культа часто проводят обряд никох для женатых мужчин и одиноких женщин в качестве второй, а то и третьей жены – явление широко распространенное и общеизвестное, – отметил Авраменко, – в целом, мы считаем, что следование фетве – дело сугубо личное для каждого человека. ЭКО позволяет познать радость родительских чувств бесплодным парам или одиноким людям, которые в силу каких-либо обстоятельств не могут связать себя узами брака. Мы думаем, что подобное деяние не может быть отнесено к категории греха, но является чисто медицинской процедурой. В одном из хадисов сказано: «Принимайте лекарства, так как Всемогущий Аллах не создал болезни, не создав для нее лечения, кроме одного недуга – старости». На наш взгляд, эти слова подразумевают, что ученым и врачам следует искать лекарства и другие средства для лечения болезней, а больные люди должны следовать назначенному ими лечению, ведь бесплодие – тоже недуг».
Врач еще одной ташкентской клиники, пожелавший сохранить анонимность, в разговоре с «Ферганой» отметил, что в фетве отражена позиция Духовного управления и он «не видит здесь проблемы». «В Израиле и в Турции также запрещено использование донорских клеток», – добавил он (это не так. - Прим. «Ферганы»).
«Стану суррогатной мамой, звоните»
Еще один знакомый с темой собеседник «Ферганы» уверенно заявил, что законных способов оформить ребенка от суррогатной матери в Узбекистане нет, и что люди, воспользовавшиеся данной услугой, вынуждены потом «договариваться в роддомах и ЗАГСах».
Все, что касается этой вспомогательной репродуктивной технологии, в узбекском законодательстве умещено в один абзац Семейного кодекса. В нем суррогатную мать наделяют правом самой решать, будет она отдавать новорожденного биологическим родителям или нет. Там же указано, что воспользоваться ее услугами могут супруги, «давшие письменное согласие на имплантацию эмбриона другой женщине». Ничего не сказано ни о процедурах оформления детей «из пробирки», ни о правилах составления договора с суррогатной матерью. Участники этого процесса абсолютно ничем не ограничены, что чревато серьезными неприятностями. В мировой практике есть случаи, когда суррогатные матери шантажировали биологических родителей тем, что оставят ребенка себе, добиваясь дополнительных денег. Известны факты, когда «заказчики» отказывались от новорожденного, если у того диагностировали тяжелое заболевание. Как правило, все подобные случаи прописываются в контрактах, там же указывают права и обязанности сторон (например, обязанности суррогатной матери соблюдать режим дня и предписания врача). В случае с Узбекистаном – то есть в случае, когда разрешено все и неясно при этом ничего, – стороны могут заключить соглашение в свободной письменной форме. Оно, как утверждают юристы, будет иметь законную силу.
В странах, где официально разрешено и регламентировано суррогатное материнство, а это почти всё СНГ, давно действуют компании-посредники, которые берут все организационные вопросы на себя. В последние годы они активно привлекают к сотрудничеству жительниц Узбекистана, так как их услуги обходятся дешевле. В самой республике официальный институт суррогатного материнства, по всей видимости, появится не скоро, так как власти не спешат разработать или хотя бы позаимствовать у соседей необходимые рекомендации и законы. У тех, кто решается искать суррогатную мать, не выезжая за рубеж, вариантов немного – подбирать кандидатку по объявлениям или устным рекомендациям и брать все риски на себя, руководствуясь принципом: «Что не запрещено, то разрешено».
«Бола бозори»
По оценкам ВОЗ, в Узбекистане частота бесплодных браков давно превысила критический уровень (в 15%) и приобрела значение государственной проблемы. Исследование сотрудников республиканского центра эндокринологии показало, что особенно остро на нее реагируют жители сельской местности, где появление детей традиционно считается главной целью создания семьи.
В поисках родительского счастья люди нередко идут на ухищрения и обходят закон. В некоторых семьях женщины, у которых уже есть дети, отдают новорожденных своим бездетным родственникам. Распространены случаи торговли детьми. В 2012 году директор частной гинекологической клиники в Карши Зилола Эрназарова была осуждена на девять лет тюрьмы за то, что продала бездетным семьям 15 младенцев. За каждого ребенка она получила по две тысячи долларов. Нескольких медработников обвиняли в аналогичном преступлении в Хорезмской области. В городе Каттакурган (Самаркандской области) акушер-гинеколог родильного комплекса в 2014 году продала учительнице младенца, оставленного незнакомой женщиной. Учительница, которая долгое время хотела иметь ребенка, за взятку оформила документы о рождении девочки.
В Ферганской долине в начале 2000-х рассказывали о так называемом «бола бозори» – детском базаре в Маргилане, где можно было купить ребенка любого пола и возраста. Куплю-продажу прикрывали вполне законной юридической процедурой – биологические родители писали заявление об отказе от воспитания ребенка, а «покупатель» подавал встречное заявление на его усыновление.
Сейчас в республике ежегодно регистрируют 5-10 случаев продажи детей. Все они квалифицируются по статье 135 Уголовного кодекса «Торговля людьми» (ч.3, пункт «а» «Действия, совершенные в отношении лица, заведомо для виновного не достигшего восемнадцати лет»). По словам старшего следователя СУ при ГУВД Ташкента, подполковника Н.Холбаева, чаще всего преступники ищут бездетные семьи, отчаянно желающие иметь своего ребенка. «Здесь больше уверенности, что дитя будут любить», – уточнил он. Заканчивается это трагически – если продажу ребенка удается доказать, участники сделки идут под суд, а его самого передают в детский дом.
Вывод из подполья вспомогательных репродуктивных технологий вряд ли коренным образом изменит ситуацию. Тем не менее, их уже используют в республике, и почему бы не облегчить жизнь всем участникам этого процесса, которым и так приходится проходить все круги ада. За многие годы в Узбекистане этим вопросом озаботилось только Духовное управление мусульман – верующие получили от него исчерпывающие ответы на свои вопросы. Для тех, кто уже ищет клинику, чтобы сделать ЭКО, или суррогатную мать для своего будущего ребенка, таких однозначных ответов, к сожалению, не предусмотрено.
Анна Козырева
