Проверка документов у мигрантов на одной из строек Москвы. Кадр телеканала НТВ

В редакцию «Ферганы», а также к нашим партнерам-юристам часто обращаются трудовые мигранты с просьбой помочь - получить зарплату, избежать депортации, вернуть документы. Во многих случаях помочь мигрантам действительно можно, но для этого некоторые усилия должны приложить и они сами. Например, сами должны начать отстаивать свои права. Когда это объясняют человеку, он обычно исчезает с горизонта.

Почему? Мигранты уверены, что проще дать взятку, чем связываться с сотрудниками полиции, даже если они остановили его без всяких на то оснований. Им легче найти новое место работы, чем писать заявление на работодателя, который три месяца не платит зарплату. И лишь единицы понимают, как важно знать законы чужой страны и, апеллируя к ним, отстаивать свои права. Понимает это и Фахритдин Тагоймуродов, чью историю от первого лица мы предлагаем вашему вниманию.

* * *

Я родился в таджикском городе Пенджикент в семье электрика и домохозяйки и оказался младшим из пятерых детей.

Пока я заканчивал 10 классов средней школы, мои старшие друзья уже съездили в Россию. Вернувшись, они взахлеб рассказывали, как красиво в Москве. Там уже работали два моих старших брата и, впечатленный рассказами друзей, я поехал к ним.

Шел 2011 год. Мне было 17 лет, и я устроился работать дворником. Через неделю меня впервые задержали сотрудники полиции. Узнав, что мне нет 18 лет, меня отвезли в отделение. Затем доставили в спецприемник для несовершеннолетних. Братьям меня не отдавали, и за мной в Россию пришлось лететь папе. К счастью, он не увез меня обратно, а жил со мной в Москве, пока мне не исполнилось 18. После этого наконец-то началась моя самостоятельная жизнь.

Как и все мигранты, за эти годы я сменил с десяток профессий. Работал дворником, курьером, на стройке. В 2014 году, съездив на родину, отучился в автошколе, получил водительское удостоверение и начал работать таксистом. Вместе с напарником мы возили мигрантов на границу с Казахстаном. Сейчас работаю экскаваторщиком, легально, все документы есть, получаю хорошую зарплату. Правда, последний раз мне ее не выплатили, сказали, что якобы из-за меня сломалась какая-то техника, и я должен за ее починку.

Фахритдин Тагоймуродов. Фото Екатерины Иващенко, «Фергана»

Деньги вместо языка

Не обязательно быть мигрантом, чтобы понять: полиция останавливает мигрантов постоянно. Когда меня остановили первый раз, у меня были все документы, но не было языка - по-русски я говорил плохо. А когда ты не знаешь языка, а тебя в чем-то обвиняют, объясняться приходится посредством денег, неважно, о чем идет речь - о штрафах или взятках.

Меня продолжали останавливать - второй раз, третий, четвертый... Одна такая «остановка» полицией – это минус 500–1000 рублей из бюджета, надо было что-то придумывать. Я полез в интернет. Там я нашел интервью юриста по защите мигрантов. В этом интервью была важная для меня фраза: «у полиции должны быть основания для задержания мигрантов». Я решил изучить вопрос подробнее.

Сначала я нашел ролики с тренингами по юриспруденции для мигрантов в интернете. Потом скачал закон «О полиции» и выучил его. Так, статья 1 главы 1 («Назначение полиции») гласит, что «полиция предназначена для защиты жизни, здоровья, прав и свобод граждан России, иностранных граждан, лиц без гражданства, для противодействия преступности, охраны общественного порядка, собственности и для обеспечения общественной безопасности».

Кстати, при проверке документов полицейские всегда ссылаются на статью 13 главы 3 закона «О полиции». Однако мигранты ее не читали. А ведь там есть очень интересное положение о том, что полиции предоставляется право «проверять документы, удостоверяющие личность граждан, если имеются данные, дающие основания подозревать их в совершении преступления или полагать, что они находятся в розыске, либо если имеется повод к возбуждению в отношении этих граждан дела об административном правонарушении...» Если имеются данные - только в этом случае!

Дальше - больше. Я решил снимать действия полиции на видео и открыл свой YouTube-канал. То есть обычно вначале я молча протягиваю документы. Если мне их возвращают, я просто ухожу. Если же полиция начинает придираться, я начинаю снимать ее действия на видео. Иногда это дает положительный эффект.

Полицейская проверка в междугородном автобусе. Фото с сайта Sn74.ru

Ударил по лицу, отобрал телефон

В тот день - это было 23 апреля около пяти вечера - я вышел из метро на улицу: надо было доехать до Котельников. Пока шел по улице, заметил сотрудников полиции в машине. Завидев меня, они вышли из машины и потребовали мои документы. Так как мужчины вели себя грубо, я, отдав документы, вынул из кармана телефон. Один из них ударил меня по лицу и отобрал телефон. (Он не представился, но я запомнил номер его значка - 009709).

Мне скрутили руки, затолкали в машину и доставили в ОМВД по городу Дзержинский. В отделении тот же самый полицейский ударил меня еще раз. Затем на меня составили протокол по статье «мелкое хулиганство» - за то, что я якобы ругался матом.

Я начал вспоминать все, что советовали юристы мигрантам, если тех доставили в участок. В первую очередь я потребовал предоставить мне адвоката, переводчика и представителя посольства Таджикистана. Полицейские удивились и спросили еще раз, буду ли подписывать документы. Я отказался. Меня отвели в камеру.

Там был лейтенант, он кинул мои документы на пол и сказал: «забирай». На всякий случай я ношу с собой второй телефон, который успел спрятать в ботинок. Пока сидел в камере, набрал - опять же по совету юристов - экстренный номер 112. Я сказал, что меня привезли в такое-то отделение, избили и отобрали телефон. Продиктовал номер значка полицейского. Мужчина на том конце провода все записал. Потом я попросил его вызвать мне «Скорую помощь».

После этого я позвонил по номеру 102. Трубку взял дежурный, который оказался дежурным участка, где я в данный момент находился. (Говорят, что, когда набираешь 102, по геолокации тебя автоматически переключают на ближайшее к тебе отделение. Так, видимо, случилось и со мной). Дежурный очень разозлился: он не мог понять, откуда у меня телефон. Тогда у меня отняли сим-карту и избили еще раз. Теперь уже полицейские угрожали меня посадить.

Я им сказал, что мне плохо и мне нужна «Скорая». Все это время (а в камере я находился с семи вечера до середины следующего дня) мне не только не давали еды и воды, но и в туалет не отпускали. Мне даже не позволили позвонить друзьям, чтобы они привезли мне поесть.

Сначала в камере я сидел один. Потом в участок привезли пьяного гражданина Киргизии, на которого нажаловались соседи. Потом появился мой соотечественник, у которого не было документов: с него требовали взятку в пять тысяч рублей. Так как в камере была всего одна койка, в ту ночь спали мы на ней по очереди.

Ночью ко мне все-таки приехала «Скорая», которую я вызывал, еще когда звонил на номер 112. Медики проверили мое состояние и сделали обезболивающий укол. Их приезд был важен еще и потому, что мой вызов из участка был зафиксирован в «Скорой» - в будущем это могло пригодиться для доказательства неправомерных действий полиции в отношении меня. Врачи «Скорой» рекомендовали отвезти меня в травмпункт. По иронии судьбы сопровождал меня туда тот самый полицейский, который меня же и избивал. Везли меня прямо в наручниках, как будто я кого-то убил. Все гематомы были еще раз зафиксированы в районном травмпункте.

Задержанные в ходе проверки трудовые мигранты. Фото с сайта Veved.ru

Суд без суда

Утром дежурные поменялись, и я снова попросил разрешения позвонить, чтобы мне привезли какие-то продукты. Полицейские не позволили. Все это время они говорили нам, чтобы мы не смели спорить с полицией, а заодно обещали закрыть меня на 15 суток. В два часа дня нам всем сказали, что отвезут в суд, и отдали вещи и телефон. По дороге в Люберецкий суд я позвонил юристу Валентине Чупик и своей девушке, чтобы она привезла мне еды.

После этого правозащитники начали работу по отстаиванию моих прав. Сотрудники Валентины Чупик принялись обрывать провода ОВМД, суда и посольств Таджикистана. В результате они даже добились того, что к моему делу подключился 3-й секретарь посольства.

Мы тем временем приехали в суд. Тут нам дали какие-то бумаги и велели подписать - без какого бы то ни было рассмотрения дела. Я отказался, сфотографировал документы и отправил их Чупик, снова потребовал адвоката и переводчика.

После этого судья пригласила меня в кабинет. Она спросила, почему я не хочу подписывать бумаги. Я отвечал, что жду адвоката и представителя таджикского посольства - Валентина Чупик предупредила, что они уже едут ко мне. На бумагах же, которые мне дала судья, я написал, что не понимаю, что там написано, и требую адвоката.

Пока я ждал помощи, судья, с которой я имел дело, уехала домой. Меня отвели к другой, ее имя я успел прочесть - Марина Николаевна Попова. Моему товарищу по несчастью из Киргизии она дала трое суток ареста. Процесс по моему делу не состоялся. Около двух часов дня моя девушка привезла мне еды, и я, наконец, поел - впервые за сутки. Потом судья отдала наши документы, и мы поехали обратно в участок. А в это время моего уже ставшего другом киргиза повезли в спецприемник.

В ОВМД нас ждал замначальника отделения, майор полиции. Обратился он ко мне на «вы», вежливо объяснил, что либо я снова поеду в суд, либо уплачу штраф в 500 рублей за мелкое хулиганство, и меня отпустят. Я снова позвонил Валентине, и с полицией общалась уже она. Мне принесли бумагу, на которой была указана сумма штрафа, и сказали, что я свободен. Но даже такой вариант событий меня не устраивал. Дело в том, что я знал, что за два административных нарушения мигранту грозит депортация. Поэтому я снова позвонил Валентине. После разговора с ней майор забрал у меня бумагу и заверил, что данное нарушение уберут из базы. Затем он даже извинился передо мной.

В 17.00 я вышел из участка. Эта схватка закончилась в мою пользу.

Фахритдин Тагоймуродов и Валентина Чупик. Фото Екатерины Иващенко, «Фергана»

Борцов должно быть много

Вообще-то я всегда мечтал стать юристом. Но мне пришлось очень рано начать работать, чтобы зарабатывать на жизнь. Однако я не хотел расставаться с мечтой. Так что теории я начал учился по роликам на YouTube, а практике – во время встреч с российской полицией.

Как-то ночью после работы я пил кофе в магазине, где кроме меня сидел один парень из Узбекистана. Туда вошли трое сотрудников полиции и попросили наши документы. Узбек отдал, а я не стал - оснований для проверки не было. Меня усадили в машину. Я начал снимать происходящее, а полицейские попытались отобрать мой телефон. Это им удалось не сразу. Тогда меня ударили и забрали телефон. Затем хотели надеть наручники, но я сцепил руки. Меня вытащили из машины, скрутили руки, положили на землю и надели наручники. По дороге они сначала пытались со мной договориться «по-хорошему». Потом угрожали, обещали депортировать. Когда начали составлять протокол, я потребовал адвоката и представителя своего посольства. Через несколько часов такой «борьбы» меня все-таки отпустили.

Я поехал к Каромату Шарипову, и мы написали жалобу. Но дальше этого дело не пошло. В тот раз я даже обратился в платную юридическую контору, чтобы полицейские понесли наказание, но меня «кинули».

После этой истории я стал еще внимательнее изучать законы. Я считаю, что мы не должны бояться разговаривать с полицией и отстаивать свои права. Чем больше мигрантов это будет делать, тем лучше. Думаю, что мигрантов надо учить, как бороться за свои права. Если таких людей будет много, тогда их не только не будут незаконно держать в участках часами, но они смогут сэкономить деньги и больше отправлять на родину.

* * *

Как рассказала юрист Валентина Чупик, которая проводит бесплатные тренинги для мигрантов, Фахритдин постоянно поддерживал связь с ней и другими правозащитниками и мог получать консультации в режиме реального времени.

- Когда после суда он вернулся в ОМВД, то позвонил мне и сказал, что находится у заместителя начальника ОМВД, который хочет со мной поговорить. Он передал трубку Виктору Татаринову, которого я проинформировала о преступлениях, совершенных его подчиненными (незаконное задержание по мотивам национальной ненависти, незаконное лишение свободы, пыточные условия содержания, фальсификация материалов административного дела, халатность при составлении этих материалов, подтвержденная Люберецким городским судом, нарушение всех процессуальных прав задержанного), и о том, что мы будем все это обжаловать. Виктор Николаевич пообещал немедленно отпустить Фахритдина, а Фахритдину сказал, что отпустит его, если он заплатит через банк штраф 500 рублей за мелкое хулиганство, иначе он продержит его еще двое суток. Но Фахритдин был не дурак и немедленно позвонил мне. Я разъяснила Виктору Николаевичу, что он становится соучастником всех преступлений, потребовала немедленно извиниться перед Фахритдином и отпустить его.

Тогда Татаринов перестал хитрить и принес извинения Фахритдину, порвал ранее выданную им штрафную квитанцию, и пообещал наказать своих подчиненных, которые нарушали права молодого человека.

Однако на этом история не закончилась. Вместе с юристом Фахритдин написал заявление на противоправные действия сотрудников полиции в Следственный комитет и прокуратуру. Кроме того, он обратился в Комитет против пыток.

Думается, что практический опыт Фахритдина не пропадет даром. Во-первых, его пример может вдохновить других мигрантов на борьбу за свои права. Во-вторых, можно надеяться, что рано или поздно он все-таки получит высшее юридическое образование и станет дипломированным адвокатом.

Екатерина Иващенко

Международное информационное агентство «Фергана»