Похоронный обряд - один из важнейших в жизни человека. Как его следует проводить? Мнения жителей Самарканда по этому вопросу сегодня расходятся, особенно среди женской части населения.

Самаркандки условно разделились на два лагеря. Первый придерживается традиционной точки зрения, согласно которой во время похорон и поминок следует всячески демонстрировать скорбь по ушедшему, исполняя ритуальные плачи, причем так, чтобы слышно было на всю округу. Считается, чем больше и громче кричишь, тем больше и крепче любишь и уважаешь покойного. Существуют даже специальные причитания, устоявшиеся фразы-формулы, которые следует произносить, исполняя плач.

Если особенности темперамента не позволяют громко рыдать или же все слезы уже выплаканы, и вы не в состоянии демонстрировать их окружающим, вы тут же становитесь объектом пересудов. Здесь на помощь могут прийти бибихалифа - специальные женщины, которые есть в каждой махалле (городском квартале). Их обязанность - чтение молитв, проведение ритуалов и обрядов "как положено". Они могут специально подначивать человека, доводить его до слез, даже вплоть до использования неэтичных приемов. Как-то мне пришлось наблюдать сцену, когда бибихалифа при всех цинично потребовала рыданий от девочки, у которой уже не осталось голоса, сил и слез по умершему отцу: "Ты почему не плачешь? Ты что, не любила отца?" Девочке чуть не стало плохо от этих слов, и она беззвучно затряслась в сухом плаче...

Траур у самаркандцев обозначается и в одежде. Мужчины надевают тюбетейки (национальные головные уборы), облачаются в чапаны (стеганые ватные халаты), подвязывая их платками-бельбогами. Кстати, в зарубежных фильмах почему-то принято обозначать узбека именно в таком одеянии - с подвязанным бельбогом. Это вызывает у местного населения снисходительную усмешку: ведь так одеваются только на похоронах.

Через три дня после похорон близкого человека из внешних признаков траура у мужчин остается только тюбетейка. Сложнее дело обстоит у женщин: в первые три дня с момента похорон они одеваются в специальные халаты-калтача, в траурном одеянии используют несколько различных платков, главный из которых - большой белый карс, на ногах обязательно - "сапоги"-махси. Затем калтача сменяют плащи серых, черных или синих тонов, которые носят до сорока дней, а некоторые и до года, причем вне зависимости от погодного сезона. В течение всего этого периода женщины ходят в ситцевых платьях синих тонов. Естественно, никаких украшений и макияжа. Лишь по истечении сорока дней после смерти родственника постепенно можно вернуться к привычной повседневной одежде.

В период до сорока дней каждый четверг и воскресенье в доме покойного с раннего утра ждут гостей, которые приходят помянуть ушедшего и прочитать специальную молитву. Кроме того, каждый из уже обзаведшихся семьями взрослых детей покойного, а также его братья и сестры в знак того, что в их доме траур, должны в своих махаллях провести траурное мероприятие, созвав соседей и близких родственников. Три дня, двадцать дней, сорок дней и годовщина со дня смерти отмечаются в Самарканде особо - с созывом гостей и обильными угощениями (без алкоголя) - "от имени покойного".

Наверное, у читателя уже сложилось впечатление о трудностях похоронного обряда у самаркандцев. Для того, чтобы облегчить проведение обряда своим детям, пожилые люди заранее начинают готовиться к своим похоронам, откладывая деньги и заготавливая специальные виды тканей. В душе многие люди протестуют против всего этого, однако, страх - "что скажут люди" - заставляет их беспрекословно выполнять все, что им велят бибихалифа. Впрочем, не только этот страх.

- Я хочу, чтобы по мне громко причитали, - говорит Фатима-апа Садриева, - чтобы похоронили так же, как и моих предков. Человек - не животное, и я не хочу, чтобы меня хоронили молча, как собаку. Не зря же эти обряды именно так проводятся, значит, есть в этом свой смысл.

- Все эти внешние проявления, вся эта фальшь, приносящая страдания живым, - ни к чему, покойнику этим не поможешь, - убеждена самаркандка Лола Акрамова. - Это все - и показные плачи, и эти одежды, - от сатаны. А надо жить с Богом в душе. Надо быть искренними. Лично я запрещу своим детям и кричать по мне, и надевать плащи и сапоги в сорокаградусную жару.

Расхождение во мнениях отмечаются сегодня уже не только у простых людей, но среди самих бибихалифа. Побывав недавно на похоронах одной из них, я была поражена тому, как изменились за последнее время взгляды ее и ее родных. Эта "святая женщина" жила на границе с Самаркандским районом, я знакома с ней с девяностых годов прошлого века, знаю как правоверную мусульманку, которая по пять раз в сутки читала намаз, неукоснительно придерживалась соответствующих условностей. За "поминальный профессионализм" и зычный голос ее приглашали и в другие кварталы. Тот же похоронный обряд проводила так, как было описано выше, с массой ритуалов и плачей. И вдруг - на ее собственных похоронах чуть ли не полная тишина, которую нарушает лишь чтение молитвы. Пришедших помянуть покойную усаживают лишь за небольшой дастархан со скромным угощением. Как объяснила ее старшая сестра Саида-опа, тоже бибихалифа, руководившая обрядом, несколько лет назад они совершили хадж в Мекку, к священному камню Каабы. Этот визит изменил сознание сестер, они поняли, что прежде совершали множество ошибок, а плакать во время похорон - и вовсе большой грех.

- Наши души стремятся к Богу, - разъясняет мне свою новую позицию Саида-опа, - и мы должны радоваться за человека, чья душа вознеслась. А плачем мы только отягощаем его душу, тревожим ее, не отпускаем, не даем спокойно отправиться к Всевышнему. Поэтому я запретила все плачи. Конечно, дети ее не могут не плакать, но их плач естественный, от того, что расстались они с близким человеком. Бог простит. А в трауре будут ходить только старшие дочери моей сестры - сами попросили, хотя бы до сорока дней, переживают, что коллеги по работе и соседи их не поймут.

Примечательно, что "новая" точка зрения получает распространение больше на окраинах Самарканда, а центр города в этом плане, как ни странно, оказался более ортодоксальным. Так что самаркандцам, которым приходится заниматься похоронами близких, сегодня нелегко: многие в растерянности - какой точки зрения следует придерживаться?

- В этом вопросе очень много надуманного, - считает Усмонхон Алимов, главный имам-хотиб Самаркандской области. - Того, что называется "бидъат" - "новшество", насаждавшееся самими людьми и введенное после смерти Пророка. Сегодня Духовное управление мусульман ведет разъяснительную работу по устранению бидъатов, ведь они в какой-то мере оскверняют ислам и усложняют жизнь правоверных. Человек - высшее создание Бога, поэтому, когда умирает, читают молитву и просят простить все его грехи. Ислам запрещает "богатые похороны", а стремление угодить общественному мнению, а не Всевышнему, расценивается нами как тяжкий грех. У мусульманина по отношению к покойному есть всего четыре обязанности: это обмывание, одевание в саван, чтение молитвы "джаноза" и, собственно, похороны.

Траур следует держать только три дня. А отмечать 7, 20 и 40 дней - это лишнее, "бидъат". В траурном одеянии тоже следует быть всего три дня. Кстати, в исламе не сказано, что траурные одежды обязательно должны быть какого-то определенного цвета или покроя. Находиться в трауре - значит, одеваться скромно, без каких-либо украшений. Только жена умершего должна держать траур четыре месяца и десять дней, и в этот период не должна выходить замуж. Такой срок обусловлен тем, что при жизни мужа мог быть зачат ребенок, это будет точно известно лишь по прошествии названного срока. Всем остальным родственникам по истечении трех дней траур держать запрещается. Если же умер кто-то из родителей, дети должны исполнить три обязанности: во-первых, следует просить Бога, чтобы он простил умершего родителя. Во-вторых, надо по возможности раздать родительские долги, чтобы упокоить душу родителя. В-третьих, если у покойного был близкий друг - навещать его, как родного человека, это утешает и дух умершего. Это - савоб, т.е. благодеяние, облегчающее собственные грехи.

- Все обряды в исламе просты и совершенны, и добавлять бидъат, то есть, что-либо лишнее, "отсебятину", - большой грех, - уверен Отабек Боконий, заместитель имама самаркандской мечети "Аль-Бухари". - Бидъаты распространились во времена, когда религия была в загоне. Тех, кто действительно знал шариат, было мало, но обряды-то исполнять было надо, и люди начинали прислушиваться к уважаемым ими людям, которые и способствовали распространению таких явлений, как бидъат, - по разным причинам: по незнанию истины, по желанию нажиться или просто стать более востребованным в обществе. К примеру, бидъатом считается распространенное у нас жертвоприношение в доме покойника. В некоторых селениях в знак траура в доме покойного обрезают цветущее дерево - это тоже бидъат. Раздача денег, кусков мыла пришедшим помянуть покойного, - и это бидъат. Пришло время привести все в порядок, чему будет способствовать значительное увеличение в Узбекистане числа медресе, работа ташкентского Исламского университета. Признаться, это нелегко - многие люди, в основном, конечно, женщины, не желают отказываться от устаревших взглядов и продолжают проводить обряды не во имя покойного или Бога, а ради показухи, демонстрации личного отношения. Они говорят нам: не учите, мол, нас, мы лучше знаем, как это так - хоронить без плача, не держать траур?! И продолжают творить бидъаты. Но надо научиться хоронить правильно, как положено по исламу. Дело даже не в религии, а в уважении к покойному - ведь он наш близкий человек и достоин того, чтобы в последний путь его проводили с подобающими почестями. А человек думает, прежде всего, о себе, действует из эгоистических соображений - чтобы люди не осудили. Многие кричат, причитают, а при жизни умершего даже и не смотрели в его сторону. Такая показуха только вредит покойнику - он слышит плач и мучается оттого, что не научил своих близких жить по шариату. Отчасти потому, что и сам при жизни не знал соответствующих правил. Нам предстоит много работы в деле разъяснения подобающего проведения различных обрядов. И мы должны вернуться к основным установлениям ислама, согласно которым погребение должно быть скромным.

Действительно, очень сложно бороться с укоренившимися привычками, особенно с теми, что подкреплены материальной заинтересованностью главных участников обрядового процесса - женщин-бибихалифа. Ведь каждое из мероприятий приносит им серьезный заработок, который складывается из подношений хозяина дома в виде отрезов ткани, хлеба, сладостей и денег, а также из пожертвований гостей, которые, прося помянуть в молитве их близких, выкладывают перед бибихалифой энные суммы - кто сколько может.

- В прошлом году во исполнение постановления имама-хотиба области мы отправились в рейд по районам, разговаривали с бибихалифа, разъясняли их действия, - рассказывает Бобур Саидалиев, помощник имама-хотиба Самаркандской области, выпускник Узбекского Исламского университета. - Бибихалифа должны быть, но их надо отсортировать. Среди них скоро будет проведена аттестация. Не прошедшим ее будет запрещена деятельность в качестве бибихалифа. Надо избавиться от самозванок, которые только вводят народ в заблуждение. Сегодня у нас есть три медресе для девушек - в Ташкенте, Бухаре и Шахрисабзе, но, открытые недавно, они еще не успели подготовить бибихалифа в должном количестве, ведь в каждой махалле принято иметь свою руководительницу в религиозной сфере. Сейчас при махаллинских комитетах есть советницы по религии и просветительству, но у бибихалифа несколько другая задача - непосредственное отправление мусульманских обрядов.

Легче с теми, кто вернулся из Мекки - под воздействием увиденного и прочувствованного у них меняется мировоззрение, начинают читать книги по религии, соблюдать обряды по шариату. С остальными придется поработать, и даже - побороться. Тем не менее, учитывая, что в вопросах проведения обрядов приоритет и больший вес традиционно имеет мнение жительниц окраин, позитивным видится то, что именно они начали процесс очистки религии от бидъатов и упрощают проведение похоронного обряда, что должно значительно упорядочить и облегчить жизнь местного населения.