Кыргызстан: Адвокатов избивают. Верховный Суд делает вид, что ничего не происходит
2 февраля 2012 года во время очередного судебного заседания по делу об июньских событиях 2010 года на известного адвоката Татьяну Томину, которая защищала обвиняемого узбека, накинулись родственники потерпевших. Они оскорбляли Т.Томину, вырвали у нее из рук документы. После июня 2010-го это было уже шестое нападение на адвоката.
И Томина, и другие правозащитники рассказали о произошедшем журналистам. Не прошло и суток, как последовала реакция Верховного суда. Об усилении мер безопасности во время судебных заседаний там не было сказано ни слова, однако адвокатам посоветовали не дезинформировать население, а журналистам - писать только проверенную информацию.
Как рассказала «Фергане» Татьяна Томина, в тот день в Ошском городском суде шло рассмотрение уголовного дела по обвинению Хасана Мирзакаримова в участии в массовых беспорядках и убийстве. Заседание отложили из-за неявки свидетелей со стороны потерпевших, и как только судья вышел из зала суда, родственники потерпевшей стороны вначале накинулись на обоих подсудимых: залезали прямо на клетку, в которой находились арестованные, пытались достать их руками, пинали сквозь прутья. В зале находилось два конвоира, но как только началась драка, один конвоир вышел, а второй попытался оттащить людей от решетки. Тогда Томина подошла к одному из атакующих и сказала, что так делать нельзя. К ней тут же подскочили другие потерпевшие и начали кричать, что «она ничего не знает про этих убийц, и вообще она русская, пусть уезжает в свою Россию». Затем кричащие женщины выхватили у Томиной из рук документы и испортили их, сильно измяв.
«Наблюдавший за происходящим прокурор лишь стоял и улыбался, а адвокат потерпевших подуськивал нападавших. В тот же день я написала заявление в прокуратуру с требованием обеспечить охрану в зале суда, но до сих пор не получила ответа…», - рассказала Т.Томина.
Слова Томиной подтвердили ее коллеги.
Реакция на заявление Томиной последовала незамедлительно. На следующий день было распространено заявление пресс-службы Верховного суда, в котором говорилось: «Во время заседания никаких фактов потасовок, давлений, оскорблений и избиений, как пишут некоторые СМИ, между адвокатами подсудимых и потерпевшими не происходило. А словесная перепалка между адвокатом потерпевшего К.Рахманова - А.Мирзаевым и адвокатом подсудимого Х.Мирзакаримова - Т.Томиной произошла после заседания и вне здания Ошского городского суда».
«Распространенная в ряде СМИ информация о том, что адвокаты, защищающие обвиняемых по ошским событиям, вновь подверглись нападению со стороны потерпевших, а представители органов прокуратуры и судейского корпуса бездействовали, не соответствует действительности», - заявил пресс-секретарь Верховного Суда Бактыбек Рысалиев и призвал СМИ, учитывая их влияние на общественно-политические процессы, публиковать только проверенные и подтвержденные сведения. В пресс-релизе с удовлетворением отмечалось, что (орфография сохранена) «в целях обеспечения безопасности участников процесса было усилена мера безопасности».
Больше всех удивилась реакции Верховного Суда Татьяна Томина. Адвокат надеялась на помощь - а ее обвинили в дезинформировании журналистов. «Как Бакыт Рысалиев может писать такие пресс-релизы, если он даже не присутствовал на том заседании?! Мы ж не специально эту потасовку затевали… И зачем мне писать в прокуратуру и просить охраны, если заседания и так проходят нормально?! - недоумевает адвокат. - Неужели Верховный суд специально прикрывает такие действия стороны обвинения и хочет показать, как «спокойно и открыто» проходят процессы на юге?... И что Рысалиев считает «усиленными мерами безопасности»? Двух конвоиров, один из которых покинул зал заседания?»
К сожалению, Томина не видит никакой возможности доказать свою правоту. Она рассказала, как однажды, когда толпа напала на ее коллег в зале суда, она попыталась заснять происходящее на телефон. Разъяренная толпа набросилась и отняла телефон. На этот раз адвокат достать телефон не решилась.
«О какой безопасности в судах на юге можно говорить, если даже в суде высшей инстанции - Верховном - на процессе по делу Аскарова сторона обвинения позволяла себе кричать из зала и оскорблять адвокатов?» - пожимает плечами Татьяна Томина.
Нападения на адвокатов, документальные свидетельства
В 2011 году Общественный фонд «Кылым-Шамы» представил два отчета о результатах мониторинга судебных процессов по массовым беспорядкам, произошедшим на юге Кыргызстана в 2010 году. Мониторинг охватывал 23 уголовных дела: 76 судебных разбирательств, по которым в качестве подсудимых проходят 54 человека.
В обоих отчетах есть главы, посвященные безопасности адвокатов. Согласно первому отчету, в южном регионе страны наблюдаются следующие нарушения гарантий личной безопасности адвокатов:
- Отсутствие безопасности и защиты в ходе судебного рассмотрения. «15 октября 2010 года на пресс-конференции в южной столице Кыргызстана городе Ош группа адвокатов сделала заявление о том, что они отказываются принимать участие в судебных разбирательствах, касающихся дел по июньским беспорядкам до тех пор, пока в зале суда и вне, им и их семьям не будет гарантирована защита».
- Факты оскорблений, нападений, избиений со стороны родственников потерпевших. «30 сентября 2010 года избиению был подвергнут адвокат Т.Асанов, 13 октября были избиты адвокаты Т.Томина и Д.Турдиева, на следующий день пострадали Д.Турдуматова и Н.Суюнбаева».
«Адвокат Татьяна Томина… в очередной раз подверглась нападению 2 августа 2011 года, прямо в здании Ошского городского суда. Несмотря на то, что адвокат подвергается избиениям и нападениям в четвертый раз, органы прокуратуры города Ош отказали в возбуждении уголовного дела. И только после того, как президент переходного периода Роза Отунбаева, специально прибывшая в южную столицу, чтобы провести совещание с силовиками, потребовала наведения порядка, было возбуждено уголовное дело по факту нападения на адвоката по статье 234 Уголовного кодекса «Хулиганство» в отношении О.Кочкоровой, которая попросила прощения у адвоката», - говорится в отчете «Кылым Шамы».
Уголовные дела по факту нападения на адвокатов возбуждаются довольно редко. С 30 сентября 2010 года по сентябрь 2011 года пять адвокатов, участвующих в процессах по июньским событиям, неоднократно подвергались нападениям и избиениям.
13 октября 2010 года следственным отделом УВД города Ош возбуждено уголовное дело по ст.234 УК (Хулиганство) по факту избиения адвокатов Д.Турдиевой и Т.Томиной родственниками потерпевших. 18 октября 2010 года следственным отделом УВД города Ош по той же статье возбуждено уголовное дело по факту избиения адвокатов Н.Суйунбаевой и Д.Турдуматовой - родственники потерпевших избили не только адвокатов, но и водителя служебной машины.
- Организованный характер протестов. «Такое предположение озвучили адвокаты, подвергнутые оскорблениям и избиениям. По их словам, женщины в количестве 40-50 человек появляются на разных судебных процессах под видом родственников пострадавших. Факт избиения пятерых адвокатов в течение двух недель также можно обозначить как организованную травлю защитников».
Подобный мониторинг также был проведен международной организацией Freedom House, было охвачено около 60 уголовных дел, рассмотренных на январь 2011 года. Согласно этому отчету, на судебных заседаниях были отмечены факты давления на адвокатов, осуществляющих защиту интересов подсудимых.
Примеры: «В судебном заседании Кара-Суйского районного суда … <…> ходатайство адвоката Т.А. о приглашении судебно-медицинского эксперта и осмотре его подзащитного на предмет установления причины образования на его теле телесных повреждений вызвало недовольство потерпевших и их родственников, которые стали кричать и оскорблять адвоката, в результате чего судебное заседание было сорвано».
«В судебном заседании Ошского областного суда <...> родственники потерпевших угрожали подсудимым и их адвокатам, словесно их оскорбляли. Судья несколько раз предупредил их устно и попросил удалиться из зала, но они не вышли».
«На судебном заседании Сузакского районного суда <…> адвокатам не дано возможности достаточно эффективно защищать своих подзащитных из-за постоянного давления со стороны потерпевших и их сторонников».
Наблюдатели говорили о нарушении порядка судебного заседания в 20.7% случаев: в адрес подсудимых, их защитников и родственников выкрикивали угрозы и оскорбления, родственники потерпевших пытались побить обвиняемых.
Например, «в судебном заседании Ошского городского суда <…> со стороны родственников потерпевшего были нападение и угрозы в адрес подсудимого. Во время первого заседания женщина выкрикивала угрозы в адрес подсудимого и его родственников. Судья не предпринял никаких мер».
«В судебном заседании Ошского городского суда <…> потерпевший попытался ударить подсудимого. Судья не принял меры».
«В судебном заседании Ошского городского суда <…> родственники потерпевшего выкрикивали неприличные слова в адрес подсудимого. Судья не принял никаких мер».
Адвокаты были вынуждены защищаться и просить о помощи. Они постоянно подавали ходатайства с просьбой обеспечить им усиленную охрану. Все заверения Верховного Суда об усилении мер безопасности - пустые слова.
21 января 2012 года напали на адвоката Назгуль Суйунбаеву, которая защищает Жавлона Мирзаходжаева, проходящего по делу Кадыржана Батырова. «Неизвестные женщины накинулись на меня, кричали угрозы, чтобы я прекратила защищать узбеков, - рассказывала адвокат. - Кулаками ударяли по телу, хотели ударить по лицу, но я его закрыла руками, и мне поцарапали руки. Затем я смогла от них вырваться, ушла на второй этаж здания суда и там уже дождалась, пока эти люди ушли».
Своими глазами
В качестве корреспондента «Ферганы» я присутствовала на многих процессах, начавшихся после апрельских и июньских событий 2010 года. Я подтверждаю: иногда там творилось такое, что приходилось опасаться не только за безопасность адвокатов, но и за свою собственную. Все помнят, в какое судилище превратилось первое заседание по событиям 7 апреля. Еще один пример - слушания по делу погибшего от рук милиционеров гражданина России, узбека по национальности Усмонжана Халмирзаева. Из-за беспорядков, происходивших в зале суда, заседания были перенесены на север страны. Но родственники обвиняемых милиционеров все равно позволяли себе просто немыслимые вещи. В зале стоял крик, и никто даже не пытался унять распоясавшихся людей, никаких мер безопасности предпринято не было. Накричав на журналистов, сторонники подсудимых, чувствуя свою безнаказанность, взялись за родственников Халмирзаева. Стали обвинять узбеков в том, что в июне прошлого года было убито очень много кыргызов, «а тут из-за одного узбека шум раздувают». Обзывали узбеков «сартами», несколько женщин вопили в сторону вдовы Халмирзаева: «сучка!»
Адвокат Любовь Иванова: К хамскому поведению в судах привела полная безнаказанность
О безопасности адвокатов на суде и позиции Верховного суда «Фергана» поговорила с опытным адвокатом и бывшей судьей Любовью Ивановой.
- Как можно расценивать пресс-релиз Верховного суда?
- По моему мнению, пресс-релиз можно расценивать не только как попытку воздействия на адвокатов, но и как попытку воздействия на СМИ, чтобы они не смели что-либо писать про нападения на адвокатов, потому что «такового события не было и быть не может»!
После первого заседания во Дворце спорта по событиям 7 апреля, когда имела место провокация со стороны потерпевших, действительно, охрана была усилена, но неоднократные попытки устроить бучу в зале суда были и после: и в присутствии судьи, и вне судебного заседания. А угрозы в адрес адвокатов – сейчас это в порядке вещей. Так что я нисколько не сомневаюсь в словах Татьяны Томиной и в том, что описываемый ею инцидент имел место.
Немаловажно, что в эти инциденты не вмешиваются прокуроры. Мы обращались к ним с вопросом, мол, с их стороны тоже должна быть какая-то реакция. Но нам отвечали, что они не при чем, они такие же участники процесса, как и адвокаты, и на происходящее должен реагировать суд.
- Почему Верховный суд занял такую позицию?
- Верховному суду все равно, что будет с адвокатами, мы не в их подчинении. Им, наверное, выгоднее представить ситуацию так, что виноваты сами адвокаты. Нам часто говорят о том, что мы провоцируем потерпевших своими вопросами. А наши вопросы направлены только на выяснение истинных обстоятельств дела, никоим образом не ущемляют честь, достоинство опрашиваемых. А фактически, после них начинается агрессия.
Отмечу, что подобные инциденты начались на заседаниях суда после апрельских и ошских событий, раньше такого не было, во всяком случае – это была редкость. Роптали в кулуарах или в углу зала, но чтобы была такая неприкрытая агрессия, с нападением, физическим насилием – такого не было вообще.
- Что привело к такой ситуации на заседаниях?
- Полная безнаказанность. Необходимо отметить, что, во-первых, судьи сами их бояться. Они прямо говорят, что не хотят нагнетать обстановку применением санкций к нарушителям порядка в зале заседания. На нашем процессе начали практиковать удаление из зала наиболее явных нарушителей. Удаляют, но на время.
Во-вторых, наказывать нарушителей сложно: необходимо выносить постановление о наложении штрафа, выяснять их анкетные данные, так как взыскание надо накладывать на конкретное лицо. Но главная причина все же первая. И если у судьи, по крайней мере, по нашему делу, есть конвой и его оберегают вне стен суда, то мы, адвокаты, остаемся совершенно беззащитными. У меня был случай, когда родственники погибших 7 апреля располагались в доме, где я проживаю, и меня, когда я шла домой, встретила эта толпа. Я не робкого десятка, но тогда мне стало некомфортно. Тогда я начала убедительно им доказывать, что я защищаю не преступления, которые кто-то совершил, а человека, который является обвиняемым. А это – конституционное право обвиняемого и меня закон обязывает защищать этого человека. Так я пыталась поговорить, но меня все равно не отпускали около часа.
- Томиной говорят, что она защищает убийц, оскорбляют по национальному признаку и советуют «убраться в свою Россию»…
- Я не сомневаюсь, что именно так все и происходит. Если бы я не была участником суда по 7 апреля, я бы сказала, что адвокаты сгущают краски, но я все вижу сама.
Мало, что суд не принимает никаких мер, эти люди в целом чувствуют безнаказанность. Пример - наше дело: они (участники событий 7 апреля) в тот день захватили оружие, стреляли – это уже доказанные факты. А кого привлекли за захват оружия? Никого. Возьмем только один эпизод, когда толпа в 500 человек ворвалась в Генеральную прокуратуру, избила ее работников, я уже не говорю о том, что они там устроили погром и в конечном итоге подожгли прокуратуру. Это произошло еще до 15:00, то есть до захвата Белого дома, это наши «мирные граждане», которые отстаивали свои права. И вот таких эпизодов масса, и по ним – ни одного дела. Вот они и чувствуют безнаказанность во всех отношениях: ну и что такого, что они устроили бучу в зале суда?! Один раз они ее устроили, но никого не попытались нормально осадить, хотя бы поговорить с ними, я уже не говорю о привлечении к ответственности, хотя там явное хулиганство, может, даже статья. Вот создание такой обстановки безнаказанности развязывает им руки.
- Но на юге еще имеет место национальный фактор…
- Это немаловажный фактор. Те, кто защищает этническое меньшинство, тоже расцениваются другой стороной как враги. Я полагаю, что там так считают.
- Есть ли негласное указание властей, «в чью сторону судить», или судьи независимы в своих решениях?
- Судьи, наверное, независимы только от закона. В остальном зависимы от всего. И то, что у нас продолжает работать «телефонное право», - это очевидно.
- Как судьи связаны с обвинителями? Например, в России судьи чаще принимают сторону обвинения, там лишь 0,8% приговоров – оправдательные.
- У меня нет точных данных, но я могу сказать, что крайне редко и не больше, чем в России выносятся оправдательные приговоры и в Кыргызстане. Мое мнение, почему так происходит, заключается в том, что проще вынести обвинительный приговор, поскольку судьи по существу не несут ответственности за незаконное осуждение. У нас нет ни одного случая (хотя законом это предусмотрено) привлечения к уголовной ответственности за незаконное содержание под стражей, за вынесение неправосудного приговора. Но законодатель хитро придумал: судью можно осудить, если он умышленно пошел на это, заведомо знал, что человек невиновен, и осудил незаконно. А как доказать умысел судьи?! Все списывают такие решения на судебные ошибки.
- Такая ситуация может привести к тому, что адвокаты откажутся от своей работы?
- Теоретически это возможно, к этому сейчас все и идет. С другой стороны, я не могу отказаться от защиты. Если я взяла на себя обязательства защищать, то адвокатская этика не позволяет отказаться. У нас существует Закон об адвокатской деятельности и, согласно ему, я не имею права отказаться. Но, когда дело только предлагают, адвокат подумает, что для него важнее: выполнять закон и осуществлять защиту либо заботиться о своей безопасности.
- Как адвокаты могут себя защитить?
- Практически никак. Закон об адвокатской деятельности давно устарел и нуждается в доработке. Статья 17 данного закона говорит о гарантиях адвокатской деятельности, в этих гарантиях предусмотрено, что профессиональные права, честь и достоинство адвоката защищаются законом, не может быть ограничена свобода передвижения, нельзя с него требовать специального разрешения, создавать какие-либо препятствия для адвокатской деятельности, вмешиваться в адвокатскую деятельность, проявлять неуважение к адвокату. Угроза, оскорбления и клевета в его адрес, насилие или посягательство на его жизнь, здоровье и имущество влекут ответственность, предусмотренную законодательством КР. Вот только к каким законам делается отсылочная норма, не указывается. Нет специального закона, который бы обеспечивал все гарантии, которые предусмотрены в отношении адвокатов.
Я понимаю потерпевших, уважаю их горе, боль и страдание и выражаю им искренние соболезнования, но поведение на суде, о котором мы говорим, можно назвать только хамским. Они же, в первую очередь, проявляют неуважение к суду, а за неуважение к суду у нас существует конкретная ответственность, к которой еще никого не привлекали. Хотя и у потерпевших, и у подсудимых, и у стороны защиты равные права. Наши подзащитные еще не осужденные, их никто не признал виновными, их вину нужно доказать. Нельзя называть людей преступниками и убийцами до приговора. Это является нарушением презумпции невиновности.
Я не думаю, что адвокатам помогут видеокамеры. В судебном процессе по 7 апреля установлены камеры, процесс все время освещается, и нет проблемы установить тех лиц, которые нарушают порядок в зале и устраивают беспорядки. Но этим никто не занимается - повторю, потому что этих людей все боятся. Решить проблему может только воля властей, которые дадут указание прекратить «нянчиться» с потерпевшими.
Екатерина Иващенко
Международное информационное агентство «Фергана»
