Парадоксы российской миграционной политики
Фото ИТАР-ТАСС
В своем послании к Федеральному Собранию России президент Путин уделил заметное место проблемам миграции, вернее, иммиграции в Россию. Внешне все выглядело так, будто в Кремле пришли к выводу о необходимости ужесточения иммиграционной политики. Заявив, что «мы не допустим появления в России замкнутых этнических анклавов со своей неформальной юрисдикцией, живущих вне единого правового и культурного поля страны, с вызовом игнорирующих общепринятые нормы, законы и правила», президент фактически признал, что проблемы, годами копившиеся в этой сфере, достигли критического уровня. В качестве основных мер, направленных на противодействие возникающим здесь угрозам, Путин предложил запретить с 2015 года въезд на территорию России по внутренним паспортам для граждан всех иностранных государств, включая страны СНГ, а также ужесточить наказания за незаконную иммиграцию, за коррупционные нарушения в сфере регистрационного учета и найма иностранной рабочей силы.
В том же контексте президент предложил еще одну законодательную новацию: ввести ускоренный порядок предоставления российского гражданства «соотечественникам, носителям русского языка и русской культуры, прямым потомкам тех, кто родился и в Российской империи, и в Советском Союзе, которые захотят переехать на постоянное жительство в Россию и отказаться от прежнего гражданства». К тому же Путин именно с привлечением зарубежных «соотечественников» связывает возможность проведения «селективной» иммиграционной политики, имеющей целью качественно повысить уровень нынешнего иммиграционного контингента, то есть способствовать тому, чтобы в Россию в большинстве своем приезжали квалифицированные трудовые мигранты, наиболее перспективные в плане инновационного и т.д. развития российской экономики.
Так кому же нужны загранпаспорта?
На первый взгляд, все понятно и оправданно, особенно там, где президент говорил о мерах по борьбе с нелегальной иммиграцией, коррупцией в этой области, необходимости адаптации и интеграции иммигрантов, недопустимости этнокультурных анклавов и тому подобное. Однако при ближайшем рассмотрении нельзя не заметить множества, мягко говоря, странностей, если не сказать парадоксов. Вроде бы ясно, что въезд в страну по внутренним паспортам стран СНГ надо прекратить. Хотя не совсем понятно, почему надо ждать 2015 года – казалось бы, достаточно единомоментного указа. Правда, президент намекнул, что полиграфическая промышленность некоторых наших соседей находится в таком состоянии, что не может пока обеспечить своих граждан достаточным количеством загранпаспортов. При этом Путин даже снисходительно пообещал оказать таким странам соответствующую техническую помощь. Вроде бы понятно также, что президент имел в виду, прежде всего, граждан стран постсоветской Центральной Азии – именно они, как известно, составляют большинство трудовых мигрантов, стало быть, это именно они ездят в Россию по внутренним паспортам.
Между тем, если выяснить, как обстоит дело в реальности, то ничего, кроме недоумения, путинские предложения вызвать не могут. Начать хотя бы с того, что решениями соответствующих инстанций ЕврАзЭС установлено, что еще с 24 мая 2005 года граждане стран, вступивших в ЕврАзЭС, для пересечения границ государств-членов этой организации должны предъявлять заграничные паспорта (Протокол от 24.03 2005 «К Соглашению между Правительством Республики Беларусь, Правительством Республики Казахстан, Правительством Кыргызской Республики, Правительством Российской Федерации и Правительством Республики Таджикистан о взаимных безвизовых поездках граждан от 30 ноября 2000 года».) В числе главных причин решения о предъявлении загранпаспортов для пересечения границ между странами ЕврАзЭС называлась как раз необходимость ограничения нелегальной миграции на российский трудовой рынок. При этом еще раньше, с января 2005 года, Казахстан, Таджикистан и Киргизия законодательно определили в качестве единственного документа, позволяющего выехать в другую страну, загранпаспорт. Правда, например, в Казахстане не существует разделения на внутренний и заграничный паспорт. Там роль внутреннего паспорта выполняет удостоверение личности, а паспорт, дающий право выезда за границу, называется общегражданским. Еще в 1996 году, во время смены паспортов СССР на казахстанские, граждане Казахстана получали не только удостоверение личности, но и заодно могли получить общегражданский паспорт. Паспорт уже тогда был необходим казахстанцам для того, чтобы попасть, например, в Россию. Впрочем, среди трудовых мигрантов, прибывающих в Россию, граждан Казахстана почти нет. К тому же он входит в Таможенный союз, гарантирующий гражданам стран-членов полную и «беззагранпаспортную» свободу передвижения по всей территории союза.
В Таджикистане еще с 1 января 2005 года авиа- и железнодорожные билеты в Россию можно приобрести только при наличии загранпаспорта (по крайней мере, официально). Тогда же таджикам было выдано 226 тысяч загранпаспортов, и с тех пор количество их обладателей возрастало едва ли не ежедневно. Но, предположим, какая-то часть таджиков все-таки едет в Россию по внутренним паспортам. Если не лететь самолетом, то из Таджикистана можно попасть в РФ транзитом через Узбекистан, Киргизию и Казахстан. Но в Узбекистан таджикам нужна транзитная виза, которая стоит денег. Поэтому мигрантам, которые едут наземным транспортом, приходится добираться в РФ через Киргизию и Казахстан. Вполне возможно, что киргизы и казахи не фильтруют заведомых нелегалов-транзитников-таджиков на своих границах. Но возникает вопрос, каким же образом заведомые нелегалы-таджики без загранпаспортов въезжают в РФ через КПП на казахско-российской границе? То же самое, кстати, относится к гражданам Кыргызстана, где единственным выездным документом опять же является загранпаспорт (то есть общегражданский паспорт образца 2004 года), а внутри страны действует удостоверение личности.
На этом фоне просто удивительно выглядят заявления главы российского ФМС Константина Ромодановского, сделанные еще в октябре этого года, то есть до послания Путина. Он тогда сказал, что поддерживает предложение руководства Федеральной службы по контролю за оборотом наркотиков «обязать» трудовых мигрантов из стран Центральной Азии въезжать в Россию только по загранпаспортам, оговорившись, правда, что это необходимо в отношении почти исключительно таджиков и киргизов. Но все равно получается какая-то чепуха – зачем «обязывать» центральноазиатских иммигрантов иметь загранпаспорта, если они и так обязаны ездить только по ним, во-первых, в соответствии, со своим собственным законодательством, во-вторых, согласно уже упомянутому решению ЕврАзЭС. Вероятно, нужно «обязать» не мигрантов, а все-таки российских пограничников? Иначе как все эти таджики и киргизы попадают в Россию с внутренними паспортами? Может, у российских пограничников нет соответствующих законодательных актов и инструкций, и Путин именно поэтому дал срок до 2015 года, чтобы эти документы разработать и принять? Опять непонятно, ведь решения ЕврАзЭС приняты аж в 2005 году, и они распространяются на Россию точно так же, как и на другие страны-члены.
В этих условиях выставлять требование предъявления загранпаспортов в качестве новой меры по борьбе со злоупотреблениями в миграционной сфере – полная бессмыслица. Надо, повторю, просто еще сильнее «обязать» российских пограничников выполнять уже принятые решения и не брать взяток. Если же что-то реально ужесточать, то гораздо логичнее ввести в отношениях с Киргизией, Таджикистаном и Узбекистаном визовый режим, поскольку только наличия загранпаспортов сейчас явно недостаточно. Однако в Кремле постоянно говорят, что о введении визового режима и речи быть не может. Более того, как подчеркнул тот же Путин, в рамках Таможенного союза и Единого экономического пространства будут действовать максимально упрощенные правила пересечения границы и пребывания на их территории, что должно повысить привлекательность этих объединений для потенциальных участников. Ближайшими кандидатами на вступление в Таможенный союз считаются как раз Киргизия и Таджикистан. Так что же получается, Путин вроде бы предлагает сначала ужесточить с помощью загранпаспортов (которые, в общем-то, у мигрантов и так есть) въездной режим для центральноазиатов, а потом, когда они прочувствуют привлекательность Таможенного союза и попросятся в него, это ужесточение отменить?
Фото Allrussia.ru
Но в том-то и дело, что пресловутые загранпаспорта, предъявления которых необходимо требовать от центральноазиатских иммигрантов, это, как говорится, пройденный этап. Гораздо важнее, что в свое время Кремлю надо было решить дилемму: либо выстраивать с Центральной Азией интеграцию «по-путински» (тогда дополнительные препоны не нужны), либо жестко бороться с нелегальной иммиграцией и прочими безобразиями в этой сфере (тогда стоит ввести визовый режим, что, кстати, помогло бы установлению безвизовых отношений России с Евросоюзом). И Кремль свой выбор сделал – в пользу так называемой «интеграции». Стало быть, как ни странно, совсем не таджики и киргизы были главным адресатом путинских иммиграционных «ужесточений». Но кто же тогда?
Посмотрим на постсоветское пространство за вычетом Казахстана, Узбекистана, Таджикистана и Киргизии: страны Балтии из него и вовсе выпали, став частью ЕС, у Грузии и Туркмении с Россией вообще визовый режим, безвизовые соглашения России с Арменией, Азербайджаном и Молдовой уже требуют загранпаспортов при пересечении границ, Белоруссия – не только член Таможенного союза, но и образует с Россией эфемерное «союзное государство», то есть российско-белорусские отношения полностью «беззагранпаспортны». Кто же тогда остается? Остается Украина.
Проявление «братской любви»?
И действительно, российско-украинский безвизовый режим остается практически единственным исключением на безвизовом пространстве СНГ (вне зоны Таможенного союза), которое официально дозволяет взаимные поездки граждан двух стран по внутренним паспортам. Однако разве украинские трудовые мигранты являются главным источником беспокойства российских властей в плане нелегальной иммиграции, наркотрафика, этнической преступности, межэтнических конфликтов и так далее? Да нет, конечно. Даже в 1990-е годы, когда украинцы (вместе с белорусами и молдаванами) составляли львиную долю трудовых мигрантов, прибывавших в Россию, особых претензий в этой области к ним не было – ни со стороны российских властей, ни со стороны «коренного» населения. Тем более, не стало больше таких претензий сейчас, когда поток украинской трудовой миграции все больше и больше переориентируется на Запад, а общее число украинских иммигрантов, приезжающих на заработки в Россию постепенно, но неуклонно сокращается. В общем, украинцы уже относительно давно уступили «пальму первенства» на российском трудовом рынке иммигрантам из Центральной Азии, которые, как известно, как раз и являются основным объектом нареканий.
Добавим к этому, что для подавляющего большинства украинских мигрантов, на протяжении вот уже почти двадцати лет профессионально занимающихся трудовым «отходничеством», причем, повторю, все чаще не в России, а в Евросоюзе, обладание загранпаспортами не является проблемой. А вот для украинских граждан, ездящих в Россию по родственным, семейным и личным делам, введение обязательного предъявления загранпаспорта при пересечении российской границы может создать чувствительные неудобства. Особенно с учетом того, что весьма значительную часть такого рода визитеров составляют люди пожилые, а также жители приграничных территорий. Неслучайно МИД Украины, весьма резко отреагировавший на заявление Путина о загранпаспортах, упомянул, в частности, именно «ветеранов». И не случайно в ответ последовали слегка смущенные, но весьма невнятные разъяснения Кремля в духе того, что президент РФ совсем не то хотел сказать.
Однако, несмотря на все эти разъяснения, фактически получается так – острие предложенного Путиным ужесточения иммиграционной политики направлено не на реальные угрозы и проблемы в этой области, а против той категории мигрантов, которые, даже при наличии их большого количества на территории России, не вызывают у властей и населения какого-либо негатива. Чего не скажешь, к примеру, о гражданах центральноазиатских стран. (Еще больший негатив, как известно, вызывают выходцы из российских северокавказских республик, но это граждане РФ, что выносит данную проблему за рамки иммиграционной политики). Более того, выходит так, что Россия с введением регистрации по загранпаспортам фактически пытается отгородиться от самого «близкого», самого «родственного» народа. Многие наши «панслависты» договариваются даже до того, что никаких украинцев, а также белорусов, в природе не существует, а имеется лишь «единый русский народ, разделенный искусственными границами».
Правда, подобного рода энтузиастам, единым махом превращающим целые народы в «надуманные этнические единицы», следовало бы поразмыслить над тем, почему никто не считает «единым народом», например, немцев, австрийцев и германо-швейцарцев, хотя все они говорят на одном языке. Можно также вспомнить о даже более близкой аналогии – датчанах, шведах и норвежцах, которые, хотя и говорят на разных языках, но понимают друг друга без переводчика и тоже на протяжении столетий (от двух до пяти веков в разных комбинациях) входили в состав одного государства. Логическую цепь можно продолжить за счет единоязычных британцев, американцев, канадцев, австралийцев и новозеландцев, а также вспомнить, во что обошлись народам пангерманизм, тот же панславизм, пантюркизм и т.д.
Но это так, небольшое отступление. Но все же, почему выходит, что от пресловутых загранпаспортов больше всего должны пострадать братья-украинцы? Недаром же сразу последовала столь нервная реакция из Киева, а из Душанбе и Бишкека, которые вроде бы должны были больше всех всполошиться, не раздалось ни звука. Многие наблюдатели заметили, что путинские иммиграционные предложения фактически совпали по времени с внезапной отменой визита Януковича в Москву, который, в свою очередь, должен был стать важной вехой в деле «выкручивания рук» с целью затащить Украину в Таможенный союз.
Ну, ясно же, что в Кремле не мыслят Евразийского союза без Украины. Размахивая перед носом у Януковича этими самыми загранпаспортами, Москва, видимо, рассматривает их как дополнительный рычаг давления, который должен заставить его перестать «сидеть на двух стульях» и окончательно «определиться». Особенно с учетом того, что от введения загранпаспортов больше всего может пострадать его «ядерный электорат» на юго-востоке Украины. И это при том, что с избранием новой Рады для Януковича, судя по всему, начался «обратный отсчет» времени его пребывания в президентском кресле. Правда, известный своей «гибкостью» Янукович может разыграть эту карту в свою пользу, представив это как давление на Украину и выставив себя защитником украинского суверенитета. Но в любом случае в Кремле ошибаются - с Януковичем или без, загранпаспорта Украину к евразийской «интеграции» не приблизят. Скорее, еще больше оттолкнут. Что, впрочем, происходит и без загранпаспортов.
«Корни» путинской «интеграции»
В целом же невольно напрашивается вывод, что в своей иммиграционной политике Кремль руководствуется не столько прагматическими, сколько политическими (геополитическими) и, конечно же, идеологическими соображениями, короче говоря, все тем же модернизированным «евразийством». Своего рода идеологическую платформу такой модели интеграции Путин изложил в серии своих предвыборных статей, напечатанных как раз перед мартовскими выборами. Опираясь на цитаты из Ильина и Достоевского, приправив их соответствующими рассуждениями о совершенно особой «полиэтнической цивилизации, скрепленной русским культурным ядром», о «совершенно другом культурном коде», лежащем в основе «нашей идентичности» как «государства-цивилизации», российский президент обозначил ту отправную точку, и в методологическом, и в историософско-политическом плане, от которой должна отталкиваться интеграция на постсоветском пространстве: «Наши национальные и миграционные проблемы напрямую связаны с разрушением СССР, а по сути, исторически – большой России, сложившейся в своей основе еще в XVIII веке». Следует также отметить, что Путин однажды заявил: «Большая Россия – это и есть Россия!».
Безусловно, было бы глупо отрицать, что «наши национальные и миграционные проблемы напрямую связаны с разрушением СССР, а по сути, исторически – большой России». Также совершенно неправильно было бы игнорировать общее историческое прошлое, тесные исторические, экономические, культурные и прочие связи, сложившиеся на постсоветском пространстве. Однако к этим связям, к историческому прошлому апеллирует человек, считающий распад тоталитарного СССР «величайшей геополитической катастрофой ХХ века». При этом он предлагает интеграционный проект, изначально заточенный на цивилизационную «инакость» по отношению к Западу и цивилизационное же противостояние с ним, причем все это сопровождается вполне конкретными «интеграционными» действиями. Становится, в общем, понятно, что речь идет о ретроградном, глубоко реакционном проекте восстановления авторитарной империи.
Или квази-империи, если принять во внимание заверения кремлевских «интеграторов» в том, что они не собираются возрождать Советский Союз. Проще говоря, выглядит это примерно так, если бы какой-нибудь британский политик попытался (что совершенно немыслимо), используя тесные исторические, экономические, культурные и семейные связи Великобритании с ее бывшими доминионами и колониями и опираясь на институты нынешнего Британского Содружества, возродить «модернизированную» Британскую империю.
Однако когда выпестованные в Кремле идеологемы сталкиваются с реальностью, с проблемами и конфликтами, в частности, с ростом ксенофобии из-за плохой «цивилизационной совместимости» центральноазиатских мигрантов и «коренного» населения, власть вынуждена реагировать спонтанно, выборочно и противоречиво. Все это как раз и дает основание говорить, что у российских властей вообще нет иммиграционной политики. Вот лишь несколько примеров. Тот же Путин, с одной стороны, намерен запретить мигрантам въезжать в Россию без загранпаспортов, а с другой - разрешил гражданам Таджикистана получать разрешения на работу в России на три года, а не на год, как раньше. Иностранцам вроде бы запрещено работать в продовольственных магазинах, но каждый житель крупного города знает, что этот запрет легко нарушается. Федеральная миграционная служба депортирует все больше незаконных мигрантов, количество выданных разрешений на работу постепенно снижается. В то же время, согласно постановлению, подписанному премьер-министром Дмитрием Медведевым в начале декабря, нулевая квота на привлечение мигрантов заменяется 25-процентной квотой. Наконец, в статье Путина «Строительство справедливости. Социальная политика для России» говорится, что России необходимо обеспечить миграционный поток в 300 тысяч человек в год. Правда, выполнить эту задачу президент планирует в основном за счет возвращения «бывших соотечественников». Но возникает вопрос: а кто это такие?
А кто это такие – «соотечественники»?
Вернемся к путинской формулировке из его предвыборной статьи. Там под «соотечественниками» понимаются «носители русского языка и русской культуры», прямые потомки «тех, кто родился и в Российской империи, и в Советском Союзе, которые захотят переехать на постоянное жительство в Россию и отказаться от прежнего гражданства». Понятно, что под эту категорию попадает зарубежная русская и русскоязычная диаспора, как в дальнем, так и ближнем зарубежье. Но это только при очень «зауженной» трактовке, которая в данном случае невозможна из-за крайней размытости критериев. Если же трактовать эту формулировку буквально, то право на гражданство РФ получит практически все население бывшего СССР, а то и бывших Царства Польского, Великого Княжества Финляндского и проданной Америке Аляски.
Можно вспомнить, что нечто подобное у нас уже было – в 1992–2002 годах, вплоть до введения нынешнего закона о гражданстве. Не вдаваясь в юридические тонкости, стоит лишь отметить, что по старому закону о гражданстве от ноября 1991 года гражданином РФ в принципе мог стать любой гражданин бывшего СССР (естественно, при выполнении им ряда условий) – для этого обозначался переходный период, заканчивавшийся, по-моему, в феврале 2002 года. Понятно, что эти переходные положения предназначались (хотя в законе это прямо не оговаривалось), прежде всего, для русского и русскоязычного населения бывших союзных республик, которое массово устремилось тогда в Россию в основном из Центральной Азии и Закавказья (а совсем не из Прибалтики, как можно было бы подумать, если верить россказням кремлевской пропаганды о жутких притеснениях русских в странах Балтии).
Тогда (в 1990-е – первую половину «нулевых» годов) я работал в еженедельнике «Иностранец» и очень плотно занимался как раз разнообразнейшими репатриационными и переселенческими программами, которых было принято превеликое множество. Это были программы расселения русских и русскоязычных беженцев и вынужденных переселенцев в регионах России с ярко выраженными демографическими проблемами, а также переселения в Россию казахстанских и среднеазиатских немцев и корейцев (на деньги, соответственно, правительств Германии и Южной Кореи). Так вот, практически все эти программы провалились – деньги и материалы на обустройство, включая предоставленные Германией и Южной Кореей, были разворованы, переселенцы (неважно, русские, немцы или корейцы), отличавшиеся непривычным для «коренных» трудолюбием и независимостью нрава, натолкнулись на враждебность местных жителей (вплоть до поджога домов), наглый саботаж бюрократии и рассеялись, разбежались, растворились (немцы, главным образом, уехали «нах фатерланд»). «Сухой остаток» - пара немецких национальных районов в Томской области, грефовское поселение «Нойдорф – Стрельна» под Санкт-Петербургом и маленький корейский национальный район в Амурской области. О каких-либо других сохранившихся компактных поселениях переселенцев из бывших союзных республик мне ничего неизвестно.
Но вот что интересно: получить российское гражданство не то что в упрощенном, но даже в обычном порядке русским и русскоязычным переселенцам было довольно сложно и муторно, причем это относилось даже к людям, родившимся на территории РСФСР или имевшим там родственников. А вот представителям ряда «титульных» национальностей бывших союзных республик (в 1990-е «доминировали» выходцы из Закавказья) в силу большей «пассионарности» и вытекающих отсюда навыков общения с российскими чиновниками паспорт РФ доставался гораздо проще. Однако шло время, переходный период истек, и в 2002 году, с принятием нового закона о гражданстве, «льготный режим» приобретения гражданства РФ был по большей части отменен – как раз с формулировкой, что у граждан бывшего СССР было достаточно времени, чтобы определиться. И вот, как говорил Черномырдин, «никогда такого не было, а теперь опять».
В августе этого года начальник управления по вопросам гражданства ФМС РФ Валентина Казакова сделала в эфире радио «Эхо Москвы» прямо-таки сенсационное заявление о том, что облегченный порядок получения российского гражданства может быть снова введен для всех бывших граждан СССР. Но тогда это заявление осталось незамеченным. Впрочем, пару месяцев спустя, обозреватель «Коммерсантъ FM» Константин Эггерт сообщил о поправках в закон о гражданстве, инициированных тремя членами Совета Федерации, согласно которым якобы любой человек, чей родственник был гражданином СССР, а также его семья, теперь автоматически получат право на российский паспорт. Это сообщение вынудило одного из авторов поправок, зампреда комитета Совета Федерации по международным делам Владимира Джабарова выступить с разъяснениями. Сенатор уверял, что, хотя внесенные в Думу поправки в закон «О гражданстве РФ» могут затронуть около 25 миллионов человек, упрощенный порядок получения гражданства не будет распространяться на всех бывших граждан СССР. По его словам, на упрощенный порядок могут рассчитывать «именно те соотечественники, к числу которых относятся представители коренных народов, населяющих территорию РФ в ее современных границах». При этом Джабаров добавил, что документ может быть принят до конца 2012 года.
Тем не менее, как можно обнаружить из текста поправок, размещенных на сайте Думы, в гражданство РФ должны приниматься в упрощенном порядке «соотечественники, являющиеся таковыми в соответствии со статьей 1 Федерального закона Российской Федерации “О государственной политике РФ в отношении соотечественников за рубежом”». А эта статья гласит, что к соотечественникам относятся «иностранные граждане и лица без гражданства и их потомки, проживающие за пределами территории нашей страны и относящиеся, как правило, к народам, исторически проживающим на территории РФ, а также сделавшие выбор в пользу духовной, культурной и правовой связи с Россией лица, чьи родственники по прямой восходящей линии ранее проживали на территории РФ», включая лиц, «состоявших в гражданстве СССР, проживающих в государствах, входивших в состав СССР и получивших гражданство этих государств», а также выходцев из Российского государства, Российской республики, РСФСР, СССР и РФ имевших соответствующую гражданскую принадлежность и ставших иностранными гражданами или лицами без гражданства». Таким образом, документ относит к соотечественникам всех бывших граждан СССР и их прямых потомков, проживающих сейчас на территории бывшего СССР, а далеко не только «представителей коренных народов, населяющих территорию РФ в ее современных границах». К этому следует добавить, что поправки, внесенные в Думу еще в 2011 году, уже прошли согласование в комитетах и рекомендованы к рассмотрению в первом чтении.
В общем, данные поправки позволят распространить гражданство РФ даже не на 25 миллионов, а на гораздо большее число потенциальных «россиян» (некоторые эксперты называют цифру в 150 миллионов). Неочевидно, что после случившейся огласки и соответствующего резонанса эти законодательные новации будут приняты. Но совершенно очевидно, что понятие «соотечественник» надо существенно сузить. Для начала хотя бы уточнить формулировку «сделать выбор в пользу духовной, культурной и правовой связи с Россией», а также путинское «носитель русского языка и русской культуры». Вообще-то, подобные вещи делаются либо с помощью этнических критериев (например, израильский «Закон о возвращении», германский закон «О поздних переселенцах»), либо путем введения более четких временных (латвийский и эстонский законы о гражданстве), территориальных, языковых и культурных «ограничителей». Но в нынешнем виде понятие «соотечественник» может просто разрушить государственность Российской Федерации, не говоря уже о прочих катастрофических последствиях.
К вопросу об инновациях
В уже упоминавшейся предвыборной статье Путин пишет, что «тесная интеграция на постсоветском пространстве» является «реальной альтернативой неконтролируемым миграционным потокам», основная причина которых – «колоссальное неравенство в развитии и условиях существования». Он считает, что евразийская интеграция может сократить это неравенство путем создания «для народов, миллионов людей на этом пространстве возможности достойно жить и развиваться». Далее президент пишет: «С этой точки зрения задачи, которые мы ставим и внутри страны (создание новой экономики с эффективной занятостью, воссоздание профессиональных сообществ, равномерное развитие производительных сил и социальной инфраструктуры на всей территории страны), и задачи евразийской интеграции – это ключевой инструмент, благодаря которому можно ввести миграционные потоки в нормальное русло. По сути, с одной стороны, направить мигрантов туда, где они будут в наименьшей степени вызывать социальное напряжение. А с другой – чтобы люди в своих родных местах, на своей малой родине могли чувствовать себя нормально и комфортно».
Все это очень прекрасно. Однако посмотрим, как уже сложившиеся миграционные потоки влияют и будут влиять на развитие внутрироссийской составляющей интеграционного процесса (вот это самое «создание новой экономики с эффективной занятостью, воссоздание профессиональных сообществ, равномерное развитие производительных сил и социальной инфраструктуры на всей территории страны»). Ведь без этого (потому что Россия «ядро», «локомотив», «доминанта» и прочая, прочая интеграционных процессов) полноценная интеграция, а, стало быть, и «создание для народов, миллионов людей на этом пространстве возможности достойно жить и развиваться», невозможны.
10 декабря руководитель кадрового портала Superjob.ru Алексей Захаров опубликовал открытое письмо президенту России, основная мысль которого состоит в том, что приток дешевой рабочей силы из центральноазиатских стран СНГ представляет собой главную угрозу национальной безопасности РФ, причем угроза эта в средне- и долгосрочной перспективе будет только возрастать. По мнению Захарова, вместо создания к 2020 году 25 миллионов высокооплачиваемых рабочих мест, о чем Путин говорил в своей предвыборной программе, вдобавок к уже существующим 10-15 млн. рабочих мест для низкоквалифицированных мигрантов, будет создано еще 25 млн. таких же рабочих мест. В результате такой политики трудовые мигранты составят более половины экономически активного населения России.
Курс на инновационное развитие России, подчеркивает глава Superjob.ru, в таких условиях просто не имеет смысла, поскольку «вместо внедрения передовых методов управления производством, снижения издержек и других мер повышения эффективности гораздо проще привлечь дешевую рабочую силу, не обладающую к тому же никакими правами». Такой способ извлечения прибыли делает неконкурентоспособными на рынке труда десятки миллионов граждан России, которые не способны конкурировать с приезжими из Центральной Азии, потому что «не готовы и не должны… жить в скотских условиях по 20 человек в комнате, получая за свою работу мизерную зарплату». По данным Superjob.ru, реальную конкуренцию с центральноазиатскими мигрантами на рынке труда уже сегодня ощущают 18% граждан России. Причем среди низкоквалифицированной молодежи и людей старшего возраста о наличии конкуренции с «гастарбайтерами» заявляют уже почти 25%. Цифры, отражающие сложившуюся на рынке труда ситуацию, г-н Захаров называет «страшными».
К этому можно добавить, что в последнее время все чаще появляются исследования, где утверждается, что потребность российской экономики в импортной и тем более малоквалифицированной рабсиле явно преувеличена, что также относится к неготовности и нежеланию россиян занимать рабочие места, ныне занятые мигрантами. Правда, есть и оценки, согласно которым в случае, если в крупные города будут массово переезжать россияне из депрессивных регионов, то затраты на персонал многих компаний должны значительно вырасти – по меньшей мере на 10-15 процентов. Однако прежде чем до этого дойдет, нужно создать стимулы для переезда россиян из мест с высокой безработицей в быстроразвивающиеся населенные пункты. А это гораздо более сложная и глобальная задача, чем регулирование миграционных потоков.
Вспоминая «Эдикт Каракаллы»
Как бы там ни было, но ни в той, ни в другой области практически ничего не делается или делается очень мало. А почему? Да потому, что у этого бездействия и у его идеологического прикрытия в виде «интеграционистских» неоимперских проектов имеется очень солидный экономический базис. Потому что выстроенный в России государственный «номенклатурный капитализм», где абсолютным собственником и абсолютным властителем является правящая бюрократия, объективно стремится к окончательному оформлению такой экономической системы, которую вполне можно назвать рабовладельческой. Ведь бесправный мигрант, готовый работать за мизерную плату – это, по существу, раб. А такой дешевый раб в условиях нашего «номенклатурного капитализма» - самый простой и быстрый способ извлечения наибольшей прибыли, неоспоримое конкурентное преимущество. И рабовладельцам, как совершенно справедливо отмечает г-н Захаров, совершенно ни к чему «инновационное развитие России», «внедрение передовых методов управления производством, снижения издержек и других мер повышения эффективности» и т.д. Для него достаточно таких фантастических заявлений, что сделало на днях российское министерство труда – оказывается, по данным министерства, 79 процентов работающих в России трудовых мигрантов – квалифицированная рабочая сила, обладающая современными передовыми технологиями. Достаточно объявить несчастных киргизов-строителей и таджиков-дворников квалифицированными специалистами – и экономике будет придан «инновационный» характер.
А настоящие инновации, повторю, рабовладельцам не нужны. Известно, что первый паровой двигатель был изобретен в Римской империи еще во II веке н.э. Однако он так и остался лишь забавной игрушкой – не нашел применения в рабовладельческих хозяйствах. Зачем, скажем, паровоз, если есть рабы в неограниченном количестве? Паровой двигатель к тому же мог обрушить рынок работорговли, а ведь именно рабы были для многих римских бюрократов «основным капиталом». И «креативный класс» тоже не нужен – много о себе понимает, строптив, требует свободы, независимости и (о ужас!) участия в формировании власти, а то и самой власти. Поэтому его надо либо до смерти запугать, либо вообще перебить, либо, если не получается, выдавить из страны. Первое и последнее сейчас и происходит.
Для обслуживания «трубы» и прочих техническо-«культурных» нужд достаточно люмпенизированных и превращенных в соборный «Уралвагонзавод» остатков «коренного» населения, а также прикормленной прослойки «интеллектуалов». «Естественную» убыль «коренного» населения можно регулярно пополнять массовым завозом рабов-мигрантов и всевозможных «соотечественников». В этой связи интересно замечание уже упоминавшегося обозревателя Эггерта насчет сенаторских поправок к закону о гражданстве: «Предполагаю, что цель их самая что ни на есть политическая - ввезти в страну миллионы новых сторонников “Единой России”».
Главное состоит в том, что нынешняя миграционная политика российских властей, как часть общей политики любого авторитарного режима, сознательно или интуитивно направлена на решение двух задач: во-первых, максимизации прибыли правящего класса бюрократии, на которую работают рабы и, во-вторых, на создание системы государственной зависимости для всего остального населения и его развращение (вспомним римское «Хлеба и зрелищ!»).
Кстати, сенаторские поправки к закону о гражданстве вызывают еще одну аллюзию с Древним Римом – в 212 году н.э. был принят так называемый «Эдикт Каракаллы», распространивший римское гражданство на все лично свободное население империи. Вроде бы «либеральная» мера, однако она фактически нивелировала институт римского гражданства, официально прикончила связанный с ним комплекс суверенных гражданских прав, унифицировала все население, оформив его поголовную и полную зависимость от власти и приниженную подчиненность имперской бюрократии. При этом «Эдикт Каракаллы» ускорил «варваризацию» римского общества, обозначив начало крушения Рима, которое завершилось его поглощением «варварским» миром.
В краткосрочном плане нынешняя кремлевская политика может продлить и даже укрепить власть правящей бюрократии. Но в том-то и дело, что бюрократия, особенно российская, на каждом определенном историческом этапе как раз и способна мыслить исключительно краткосрочными категориями. На перспективу эти временщики вряд ли могут придумать что-нибудь более осмысленное, чем разного рода «мобилизационные рывки» и имперскую экспансию для захвата новых рабов, сопровождаемые бесноватым поиском «унешних и унутренних врагов». Если же с этого пути не свернуть, то Россию неизбежно ждет участь Римской империи или Византии, столь почитаемой нашими «евразийско-православными» искателями «особого пути».
И все-таки «плавильный котел»!
Однако критиковать легко, но где же конструктив-позитив? Он, конечно же, состоит и в том, чтобы попытаться взять под контроль миграционные потоки, при необходимости и полицейскими методами борьбы с нелегальной иммиграцией, нелегальным наймом мигрантов, с их зверской эксплуатацией, бесправием и т.д. Иммиграцию не запретишь, ее можно только регулировать, в том числе и путем «селекции», то есть отбора нужного, как квалификационно, так и цивилизационно, иммиграционного контингента. Необходимы чрезвычайно энергичные меры по адаптации, интеграции и, не побоюсь этого слова, ассимиляции иммигрантов. Неоценима роль обучения их (и их детей) русскому языку, школьного обучения вообще, системы профессиональной подготовки и повышения квалификации, социальной реабилитации – только целый комплекс мер способен остановить процесс формирования этнических «гетто»-анклавов. То же самое относится и к мерам по повышению социальной мобильности «коренного» населения.
Но все это лишь производное от главного. А главное состоит в том, чтобы на месте обрубка развалившейся феодально-рабовладельческой империи построить буржуазное «государство-нацию». Велосипеда здесь изобретать не надо. Нужна нормальная, а не номенклатурно-рабовладельческая рыночная экономика, нормальная, а не «суверенная» демократия. Легко сказать, конечно. Но только тогда заработает пресловутый «плавильный котел».
Правда, Путин, как, впрочем, и многие другие, пишет, что Россия – «не американский «плавильный котел», где, в общем-то, все так или иначе – мигранты». Здесь целых два мифа. Начнем с того, что США, вопреки достаточно общему предубеждению, отнюдь не являются «страной, созданной иммигрантами». Белое население североамериканских колоний, провозгласившее независимость от британской короны, в основной своей массе уже жило в Новом свете в течение нескольких поколений - на протяжении почти двух веков. То есть по существу было уже достаточно «коренным». В конце концов, восточные славяне, переселившиеся в свое время на земли угро-финских племен в нынешней европейской России, тоже были «так или иначе – мигрантами». Еще более «коренными», естественно, были и последующие поколения американских WASP-ов (от White, Anglo-Saxon, Protestant), которые и по сию пору остаются «становым хребтом» американской нации. Именно они соорудили «плавильный котел», а главное, разожгли под ним огонь.
Второй миф состоит в том, что «плавильный котел» - только американское изобретение. Свои модификации «плавильного котла» имеет Франция и прочие «государства-нации». Другой вопрос, что в последнее время эти «котлы» начали давать сбои. Главным образом, из-за неправильно выставленных в определенный период параметров «плавки», включая, в частности, знаменитую «политкорректность» и пресловутую «мультикультурность». Но это уже совсем другая история.
Михаил Калишевский
