Знаменитое современное исследование «Китайские мужчины и китайские женщины» начинается с таких слов: «Все китайцы делятся на мужчин и на женщин». Кому-то это меткое замечание может показаться банальным, а на самом деле – это главное открытие двадцатого века. Так было далеко не всегда.

Традиционное отношение китайцев к женщине можно выразить просто: «Курица – не птица, женщина - не китаец». В старом Китае женщины обычно даже имени не имели. В семье их считали по головам, все равно как мелкий рогатый скот. Если надо было окликнуть, говорили просто: «Дочка номер такой-то».

Когда девочка подрастала, ее выдавали замуж, после чего она получала фамилию мужа. Но в семье мужа ее, естественно, по фамилии никто не звал, а звали в зависимости от родственных отношений: жена, мать, невестка и так далее. Знаменитый китайский полководец, соратник Мао Цзэдуна Чжу Дэ вспоминает, что он так и не узнал имени своей матери. Вопрос этот он себе задал, только когда женщина умерла. Если бы она была простая крестьянка, ее бы просто похоронили - и все. Но она была матерью выдающегося человека, нужно было ставить надгробие, а что писать на этом камне, никто не знал.

В старом Китае, где не было законов об ограничении рождаемости, детей на свет появлялось много. Кормить их часто было нечем. И если в бедной семье мальчика обычно отдавали или продавали в подмастерья, то с девочками ситуация была сложнее. Конечно, никакой профессии обучать ее не могли. Если очень везло, ее продавали или просто отдавали в богатый дом в качестве прислуги. Был шанс, что позже, если девочка вырастет красивой, ее возьмет в жены или наложницы кто-нибудь из членов семьи. Правда, обычно никто не ждал так долго, и ребенок часто становился сексуальной игрушкой взрослых. Девочек могли и напрямую продавать в так называемые «цветочные лодки» - плавучие бордели, которых в старом Китае было в избытке.

Глядя на эту принцессу, трудно себе представить, что у нее переломаны ноги, что над ней с детства издеваются и что даже муж и дети не знают, как ее зовут…

Но даже став чьей-нибудь законной женой, женщина оставалась совершенно бесправной. Ею помыкали все, от мужа до свекрови. В невестке видели просто рабочую силу, и часто малолетних подростков (того же Мао Цзэдуна или Чан Кайши) выдавали за более взрослых девушек и заставляли вести семейную жизнь, к которой они ни психически, ни морально не были готовы. Конечно, это делалось не в интересах детей, а в интересах ведения хозяйства. Мао Цзэдун громогласно заявлял, что его женили насильно и с первой женой своей он никогда не жил. Очевидно, что первая его жена также не испытывала от этого брака никакой радости.

Положение невестки могло немного измениться только после того, как она рожала сына, наследника. Если же она рожала девочек или, не дай Бог, вообще не могла родить, жизнь ее превращалась в сущий ад. Родственники мужа избивали невестку, морили ее голодом, подвергали разным унижениям. Такие мучения часто доводили несчастную до самоубийства – тут даже муж ничем не мог ей помочь.

Вообще в отношении невесток существовало какое-то количество «милых» обычаев. Так, например, молоко молодой кормящей матери считалось очень полезным для пожилых людей. Поэтому, когда невестка рожала, она обязана была кормить своим молоком не только ребенка, но и свекра, и свекровь – если та пожелает. Молоко, естественно, никто не сцеживал, свекор пристраивался прямо у груди невестки и высасывал молоко, так сказать, без посредников.

Вплоть до падения империи Цин действовали законы, по которым родственники мужа имели над невесткой практически неограниченную власть. Если невестка разгневала свекра или свекровь неповиновением или плохой работой, они могли избить ее или даже убить – наказания в этом случае никакого не предусматривалось, или оно было чисто номинальным. Многие не искали даже повода – достаточно было того, что невестка им не очень нравилась. Попытка же женщины защитить свои права или, не дай Бог, поднять руку на родственников мужа каралась жесточайшими казнями.

В семьях знатных и обеспеченных практиковалось так называемое «бинтование ножек» у маленьких пятилетних девочек. На самом деле ребенку фактически ломали ступню, нога приобретала вид копытца и не могла расти. Для такого варварского обычая было несколько оснований. Во-первых, маленькие ножки, так называемые «золотые лотосы в три цуня», считались очень сексуальными: именно ноги, а не лицо были главным достоинством женщины. Во-вторых, после процедуры бинтования женщина с большим трудом могла передвигаться самостоятельно и попадала в полную зависимость от окружающих.

Заметьте – женщина вовсе не так стара, значит, ноги китаянкам калечили еще не так давно. Кому интересны подробности – загляните сюда

С падением империи, и позже – с приходом к власти коммунистов ситуация, конечно, сильно изменилась. Никто уже не бинтует ноги, женщин нельзя теперь убивать просто так, за здорово живешь. Если говорить об именах, то теперь у женщин есть не только имя, но и своя фамилия. Когда современная китайская женщина выходит замуж, она обычно оставляет свою фамилию, а не берет фамилию мужа.

Коммунисты не позволили ломать ноги женщинам – семенящим шагом до коммунизма не дойдешь, по дороге сдохнешь…

Девочек не рожать!

Однако патриархальные замашки в народе очень сильны. Так к женщинам, особенно в деревнях, по-прежнему относятся как к существам второго сорта. Жена, родившая девочку, подвергается семейной обструкции. Китайские женщины с мальчиками вышагивают по улицам, как королевы – их жизненная миссия исполнена. Мамы с девочками лишний раз на улице стараются не показываться - похвастаться им нечем.

Китайцы, используя современные методы, например, УЗИ, определяют пол ребенка заранее. Если это девочка, беременность часто прерывают. При этом и определение пола посредством УЗИ, и аборты в Китае запрещены. Однако нежелание иметь девочку сильнее страха наказания.

Государство, надо сказать, идет на беспрецедентные меры, пытаясь отвоевать право женщин на существование. Проводятся пиар-кампании, смысл которых состоит в том, что девочка - это круто, от девочек зависит будущее Китая. Кроме того, за рождение девочек предоставляют различные бонусы, начиная от денежного поощрения родителей и кончая продвижением их по карьерной лестнице. Девочкам предоставляют место в детском саду, в хорошей школе, существует негласное квотирование мест при поступлении в институт – все для того, чтобы китайцы рожали девочек. Государство ради девочек даже отошло от принципа: «Одна семья - один ребенок». Если первой родилась девочка, это как бы «не считается», семья может родить еще одного ребенка.

Но китайцы все равно упираются. Чуть подальше от центра роды принимают дома, рожденных девочек не регистрируют. Чуть только они подрастут – их продают в рабыни. Кое-кто покупает девочек в малолетнем возрасте и растит себе будущую жену. Разумеется, ни об учебе, ни о нормальном детстве в таком случае речи нет. Это, конечно, незаконно, государство со всем этим борется, но за всеми не уследишь.

В результате молодых людей в Китае уже сейчас ощутимо больше, чем девушек. В Китае возникла проблема с женами - на всех не хватает. Появилась даже услуга – «поддельная невеста». Родители взрослых сыновей, недовольные тем, что их отпрыски никак не женятся и не подарят им внука, оказывают на детей сильнейшее давление. Молодые китайцы, посещая родителей на китайский Новый год, нанимают за приличные деньги девушек, которые изображают из себя невест.

Богатые китайцы готовы «покупать» жен за рубежом – есть даже соответствующие агентства. В то же время в отдаленных областях Китая женщин воруют и насильно выдают замуж.

Женщину обидеть может каждый

Несмотря на все это, ценность женщины в глазах мужчин почему-то не повышается. Несмотря на большой интерес китайцев к вэньмину – цивилизованности, – понимают они ее по-своему. Так, не может быть и речи о галантности по отношению к женщине. Исключение составляют только очень богатые и влиятельные женщины или жены непосредственных начальников. Но это даже не галантность в нашем понимании, а просто следование китайскому представлению о иерархии.

Так, если в метро вошла пара и освобождается место, на него садится мужчина, а не женщина. Когда старые китайцы выходят из автобуса – впереди спускается жена. Именно она подает руку мужу, помогая выйти, а не наоборот.

Я был свидетелем, как китаец, ударив на полном ходу молодую женщину велосипедом, и не думал извиняться. Пугаются и извиняются обычно женщины (исключая уже немолодых, но о них – отдельный разговор).

Другая картина. В вагон метро входит женщина с ребенком на руках. Тут же сидит армейский офицер. Надо сказать, что офицеров в Китае нельзя назвать типичными китайцами, в них офицерского больше, чем собственно китайского. Именно по этой причине офицер встает со своего места и предлагает женщине сесть. При этом на свое место он ставит портфель-дипломат, чтобы никто не улучил момента и не занял его. Но рано или поздно портфель приходится убрать, чтобы женщина могла сесть. Как только портфель убирается, на это место передвигается сидящий рядом мужчина - судя по виду, крестьянин. Он уже сидит, но он хочет сесть пошире и занять собой два места.

Женщина с ребенком просит его подвинуться. Тот не реагирует. Тут надо отдать должное женщине и ее закалке. Поскольку место по закону принадлежит ей, она проявляет твердость и просто сажает своего ребенка на наглого мужичка. Только поняв, что ребенок сейчас начнет махать ногами, а при случае может и описаться, мужик нехотя отодвигается – и женщина садится, держа ребенка на руках. В общем, можно сказать, что женщине сказочно повезло.

Юные китаянки: легкость мыслей необыкновенная

Так или иначе, впервые за тысячелетия все китайские женщины (а не только императрицы) получили возможность эмансипации. Повлиял на ситуацию также технический прогресс и либерализация экономики. Теперь молодые китаянки могут читать те же журналы, что и в остальном мире, пользоваться той же косметикой и предаваться тем же развлечениям.

На них это повлияло довольно странным образом. Наметился некий водораздел между совсем молодыми женщинами и теми, кто постарше. Это две разных идентификационных модели, два разных самоощущения. Между юными и опытными женщинами больше различий, чем сходства.

Женщин за сорок можно назвать борцами. Видно, что в жизни им досталось. Они жили в тяжелых экономических условиях, многие застали во всей красе времена Мао Цзэдуна. Даже если от природы у такой женщины характер мягкий, обстоятельства перековали его. В немолодых китайских женщинах доминирует воля, жесткость и закалка. Они могут быть доброжелательны и отзывчивы, но первое, чем они встречают мир – это недоверие и готовность к отпору.

Не таковы молодые девушки. Конечно, тут надо разделить девушек из сельской местности, вынужденных зарабатывать себе на жизнь тяжелым трудом, и девушек из семей более состоятельных, которые могут пока не думать о хлебе насущном. Если говорить о второй категории девушек как о типичных представителях нового поколения, то главной их чертой, видимо, является эгоизм. Они сосредоточенны на самих себе, их доминантное ощущение – абсолютная самоценность. Похоже, что связи с социумом у них минимальные, их не интересует ни работа, ни учеба, ни родственники. Их не очень интересуют даже молодые люди. Их вообще мало что занимает, кроме дорогих гаджетов, косметики, хорошей еды и отдельных развлечений. В каком-то смысле их можно сравнить с европейскими метросексуалами. Наиболее чувствительные из них, впрочем, с удовольствием ходят на концерты поп-звезд и там картинно рыдают от избытка чувств – это манеру они подсмотрели по телевизору у американских подростков. Замуж они особенно не стремятся – разве что затем, чтобы найти богатого покровителя.

Наверное, для самих девушек такая ситуация гораздо лучше, чем если бы им с ранних лет бинтовали ноги и их регулярно избивали бы свекрови. Впрочем, есть ощущение, что жизнь современных китайских девушек лишена даже того незатейливого смысла, который был у их бабушек и мам. Не похоже, что они готовы создавать семьи и воспитывать солдат социализма.

Что будет дальше с китайским обществом, учитывая, что подрастает новое поколение китайских юношей, многие из которых тоже не очень похожи на традиционных китайцев? На этот вопрос, наверное, мы увидим ответ в ближайшее время…

Алексей Винокуров