В Зангиатинском районе, почти сразу же за большой кольцевой дорогой Ташкента, находится поселок городского типа Назарбек, вытянутый в западном направлении примерно на десять километров. К его достопримечательностям относятся тринадцать искусственных озер (прудов) для разведения рыбы. А ещё этот поселок интересен тем, что сюда в последние годы перебирается всё больше жителей столицы Узбекистана. Их выбор объясняется тем, что условия для жизни в Назарбеке ненамного отличаются от ташкентских, однако цены на дома с участками вдвое ниже.

Я приехал в Назарбек 18 февраля, в сильный снегопад. Добраться до посёлка можно несколькими маршрутками от станции метро «Чиланзар», а также микроавтобусом, отходящим от Южного ташкентского вокзала, проезд в котором по всему маршруту стоит не выше, чем в столице, то есть всего 1200 сумов ($0,36 по официальному курсу или $0,17 по курсу «чёрного рынка»).

Целью моей поездки было взглянуть на озера, о которых был немало наслышан от друзей: здесь гнездятся стаи чаек, что весьма необычно для Узбекистана. Вообще, в последние годы многие жители Ташкента замечают этих преимущественно морских птиц и в своем городе, например, в районе площади Актепе или канала Бурджар. Как, откуда они сюда залетели, неизвестно.

По пути моего следования между одноэтажными кирпичными домами то и дело мелькали хлопковые и кукурузные поля, а также вполне столичные продуктовые супермаркеты. Есть в Назарбеке и свой огромный больничный комплекс. Однако школ, равно как и детских садов, нет: местная ребятня ездит на автобусе в школы на окраине Ташкента, отдавая водителю по 500 сумов.

Отъехав от Ташкента на десяток километров, я по совету водителя маршрутки вышел почти на окраине поселка, прошёл влево от основной трассы вглубь одной из махаллей (кварталов) и вскоре увидел сразу два живописных озера, отделённых друг от друга небольшой ширины перешейком, соединяющим две стороны поселка. Ну и, конечно же, множество чаек, то парящих над озерами, то садящихся на воду в поисках рыбешек. На серой глади воды плавали стайки диких уток-нырков.

На перешейке между озерами мне повстречался местный житель в резиновых сапогах. Толкун работает на этой рыбной ферме. Больше никого из работников фермы поблизости не было – зимой работы здесь нет почти никакой. Толкун рассказал, что в одном из этих озер выращиваются мальки, которых затем вылавливают и вываливают в соседнее озеро, откуда, начиная с апреля, их, уже выросших в больших рыб (толстолобиков и сазанов), собирают сетями для последующей оптовой продажи.

По словам Толкуна, все эти озёра в советское время были государственными, а сейчас принадлежат частным владельцам. Сколько всего добывается рыбы, точно не знал, сказав лишь о нескольких тоннах за сезон. То есть, как я понял, бизнес этот весьма прибыльный. Почему-то сразу вспомнилась история джизакского фермера Арамаиса Авакяна, ровно год назад угодившего на семь лет в колонию за то, что, по словам его друзей и родственников, не захотел отдать своё успешное рыбоводческое хозяйство руководству Пахтакорского района.

Толкун достал из перевёрнутой дырявой лодки пластиковую баклажку и начал ею стрелять в сторону озера для разведения мальков. Как выяснилось, в эту полуторалитровую тару заложен карбид, мой собеседник плюет в неё, закрывает крышкой, взбалтывает, открывает, затем подносит с внешней стороны днища горящую зажигалку, и раздается хлопок, не уступающий по своей силе выстрелу из охотничьего ружья. Делает он это для отпугивания голодных чаек, поедающих мальков. По всей видимости, только в этом и заключается его неприхотливая зимняя работа.

На вопрос, а как вообще живётся в поселке, отвечает, что всё замечательно. Правда, электричество дают только на один час в сутки – с 9 до 10 вечера. Я ухожу вглубь махаллинского квартала и задаю этот же вопрос ещё нескольким местным жителям. Их рассказы более оптимистичны: электроэнергию, по их словам, отключают всего на 4-5 часов в сутки, зато газ есть всегда, и его напор даже больше, чем в некоторых районах Ташкента.

Греются сельчане с помощью газовых круглых печей-«голландок», полукружьями выступающих из стен двух соседних комнат, и благодаря им в домах «достаточно тепло». Помню, точно такие же печи стояли, а кое-где и до сих пор стоят во многих старых частных домах Ташкента. Их преимущество по сравнению с централизованным отоплением в том, что хозяин сам решает, когда и на какую мощность включить свою печь.

Канализации в посёлке нет, поэтому для отправления естественных нужд во всех дворах установлены деревянные будки с дырками в полу, возведённые над заранее вырытыми ямами. Горячее водоснабжение также отсутствует, и местные жители подогревают воду для кухонных и банных потребностей либо в печах-«буржуйках», работающих на газе, либо с помощью электрических бойлеров.

Знакомлюсь с ещё одним местным жителем по имени Турсун, работающим в Ташкенте водителем грузовика. Он рассказал, что Назарбек вырос в огромный посёлок городского типа всего из одной махалли, которая здесь находилась в середине прошлого века. Пустующих домов в посёлке почти нет, поскольку в последние годы сюда охотно переезжают жители ближайших районов Ташкента - Чиланзарского и Учтепинского.

Участок в четыре-пять соток с домом в две-три комнаты и кухней в Назарбеке стоит всего около десяти тысяч долларов. Аналогичные по площади квартиры в том же Чиланзарском, «спальном», районе Ташкента обойдутся около двадцати тысяч. То есть, люди продают квартиры в столице, покупают дома в поселке, и у них ещё остается масса денег, на которые можно приобрести, к примеру, автомобиль, ну или просто могут жить на эти деньги пару лет в относительном благополучии.

Помню, точно так же и с теми же целями раньше жители столицы, особенно из числа алкоголиков либо просто малоимущие семьи, сначала перебирались из центра города на его окраины, а затем - в город-спутник Ташкента Чирчик, условия жизни в котором сейчас гораздо хуже, чем в Назарбеке.

На вопрос, а где бывшие ташкентцы работают, Турсун говорит, что кто-то ездит в столицу на свои прежние места работы, а кто-то устраивается и в поселке. Здесь есть цех по изготовлению мешковины, а также налажено производство пластиковой сантехники.

Ещё здесь производят сыпучие стройматериалы. Я сам по дороге через посёлок из окна маршрутки видел множество – буквально через каждый километр – открытых складов со стройматериалами, от которых отъезжали малогабаритные грузовые машины с ташкентскими номерами. По всей видимости, цены на них в Назарбеке гораздо ниже, чем в Ташкенте.

Сельхозпродукция, равно как и хлебобулочные изделия собственного производства, в поселке также дешевле, чем в столице. И я сделал вывод, что жить в Назарбеке достаточно комфортно. Во всяком случае, никто из моих собеседников ни на что не жаловался. Здесь относительно тихо, по-деревенски уютно, не загазовано, молодежь с уважением здоровается со старшими, даже с незнакомцами, что в Ташкенте давно уже редкость.

Ну а то, что часто отключают электричество, так к этому нигде и никому в Узбекистане не привыкать…

Сид Янышев

Международное информационное агентство «Фергана»