Экономист из Узбекистана: Никакой «узбекской модели экономики» не существует
«Узбекская модель» развития рыночной экономики, которую власти Узбекистана во главе с президентом Исламом Каримовым восхваляли на протяжении двух десятков лет, - это миф. Аналогичные подходы в экономической политике, которые известный экономист Эрнандо де Сото называет меркантилизмом, использовали разные страны. И чем раньше страна отказывалась от меркантилизма, тем успешнее она затем развивалась, - пишет в своей статье экономический эксперт из Узбекистана Юлий Юсупов.
Заметим, что эта статья опубликована не на зарубежном ресурсе, а на узбекском сайте «Коммерсант.Uz». Это свидетельствует, что СМИ Узбекистана с приходом к власти Шавката Мирзиёева стали чувствовать себя свободнее и решаются публиковать критические по отношению к проводимой в бытность Каримова политике материалы, что раньше казалось невозможным.
* * *
Мы живем в эпоху перемен. Вот уже начались реформы, в том числе долгожданная реформа валютного рынка. Это означает неизбежную смену модели экономического развития. А что со старой моделью?
«Узбекская модель» или меркантилизм?
Прошел 21 год с тех пор, как летом-осенью 1996 года в Узбекистане было принято решение об ограничении конвертации и создании механизма перераспределения валютных ресурсов преимущественно на инвестиционные проекты. Это стало началом формирования так называемой «узбекской модели» экономического развития.
Особенности этой модели следующие:
Во-первых, активное государственное вмешательство в экономические процессы, в том числе административными методами, включая централизованное распределение ресурсов (кредитных, сырьевых, трудовых), установление цен, процентных ставок и валютного курса, активное использование «административного ресурса» в перераспределении собственности и финансов частных предприятий, в регулировании денежно-кредитных отношений;
Во-вторых, гиперактивная инвестиционная политика, предполагающая масштабные инвестиции в «стратегические отрасли экономики», в том числе посредством:
— валютного регулирования (ограничение конвертации, приоритет при конвертации по официальному курсу инвестиционным проектам);
— кредитной политики (заниженные процентные ставки, предоставление льготных кредитов, предоставление безвозвратных кредитов по указаниям государственных структур);
— бюджетной политики (государственные инвестиции, сочетание высокой налоговой нагрузки и широкого предоставления налоговых льгот).
в-третьих, использование модели импортозамещения: вместо участия в международном разделении труда и специализации на производстве ограниченного круга товаров и услуг налаживается собственное производство широкого круга товаров, что позволяет уменьшить зависимость от импорта. Основной инструмент импортозамещения – протекционизм, то есть ограничение импорта готовой продукции тарифными и нетарифными барьерами.
Откроем небольшую тайну: на самом деле никакой «узбекской модели» не существует. Аналогичные подходы в экономической политике использовали в разное время самые разные страны. Особенно популярной данная модель была среди развивающихся стран, ориентированных на «дружбу» с СССР, в 1950-70-е годы. Известный экономист Эрнандо де Сото называет эту модель меркантилизмом и утверждает, что ее практиковали в свое время и многие сегодня развитые страны. И чем раньше страна отказывалась от меркантилизма, тем успешнее она затем развивалась.
В 1980-90-е годы в связи с распадом «социалистического лагеря» и прекращения финансирования такого рода экспериментов со стороны СССР мода на меркантилистскую политику пропала. Большинство развивающихся стран стали ориентироваться на участие в международном разделении труда, развитие рыночных отношений и конкуренции, экспортоориентацию. Не все, правда, достигли блестящих результатов – слишком сильны оказались традиции меркантилизма. Но те, кто проводил реформы твердо и последовательно, сумели обеспечить условия для успешного развития своих экономик. Самые наглядные примеры на постсоветском пространстве – Эстония и Грузия, на постсоциалистическом пространстве – Китай, Вьетнам, многие страны Восточной Европы.
Стран, открыто объявляющих приверженность импортозамещению и активному государственному вмешательству в экономику, почти не осталось. Но в 1996 году де-факто такой страной стал Узбекистан.
Сравнительный анализ
Каковы итоги 21 года реализации «узбекской модели»? (Отметим при этом, что в 2003—2008 годах в нашей экономике был период своеобразной «оттепели», когда была введена, пусть и ограниченная, конвертация по текущим операциям, были устранены многие барьеры ведению бизнеса).
Всё познается в сравнении. Дала ли меркантилистская политика (будем все же использовать термин де Сото) преимущества Узбекистану по сравнению с другими бывшими социалистическими странами?
Если ориентироваться на официальные показатели темпов экономического роста (увеличение валового внутреннего продукта), то наша экономика окажется в числе лидеров: по значению накопленного экономического роста после 1995 года Узбекистан среди бывших социалистических стран уступает разве что Китаю и углеводородным Азербайджану и Туркменистану.
Увеличение ВВП относительно 1995 года (показатели 1995 года = 100). Источник
Вроде бы выглядит все очень неплохо. Однако доверять нашим официальным показателям экономического роста не стоит в силу их явной нереалистичности.
Так как же можно проверить, насколько «узбекская модель» оправдала себя? Для этого попробуем опереться на доступную национальную и международную статистику, избегая показателей, вызывающих сомнения в достоверности.
Основной критерий успешности или провала той или иной экономической модели – насколько она позволяет улучшить уровень жизни населения страны. Одним из широко используемых показателей уровня жизни является валовый национальный доход (ВНД) на душу населения. Именно этот показатель Всемирный банк предпочитает использовать для классификации стран по доходам.
Ниже представлены данные о размере ВНД на душу населения в странах бывшего СССР и бывших социалистических странах Азии.
ВНД (Валовый национальный доход) на душу населения (2015 год), в $. Источник
Отметим, что показатель ВНД был рассчитан по официальному обменному курсу Центробанка Узбекистана. То есть если пересчитать по рыночному курсу (более реалистичному), то наш ВНД надо будет поделить примерно на два.
Похожую картину демонстрирует и нижеприведенный рисунок, авторы которого посчитали номинальную среднемесячную заработную плату именно по рыночным курсам (в странах, где есть расхождения между рыночным и официальными курсами).
Похоже, что политика ускоренной индустриализации не позволила нашей стране сильно разбогатеть. Напротив, средние доходы у нас одни из самых низких среди рассматриваемых стран. Но, может быть, если бы не «узбекская модель», уровень доходов был бы еще ниже?
Увы, нижеприведенная таблица показывает, что рост ВНД на душу населения с 2000 года (за более ранние годы нет сопоставимых данных) у нас самый низкий среди рассматриваемых стран.
Рост ВНД на душу населения с 2000 года, в $
Причины неудач
В 1990-е годы нашей стране необходимо было одновременно решать две задачи:
— переход к рыночной экономике посредством формирования рыночных институтов и механизмов, развития частного предпринимательства и рыночной конкуренции (так как в Узбекистане до этого была административно-командная (плановая) экономика);
— обеспечение устойчивого экономического роста, позволяющего в перспективе догнать развитые страны по уровню развития и благосостояния населения.
Однако из-за политики ускоренной индустриализации посредством административного вмешательства в экономику ни одна из этих задач решена не была.
Рыночные реформы были практически заморожены
— Активное административное вмешательство государства в экономические процессы оказалось несовместимым с работой рыночных механизмов, разрушает рыночную конкуренцию, не позволяет сформировать эффективный сектор коммерческих банков.
— Высокое налоговое бремя в сочетании с широким предоставлением разного рода налоговых льгот затрудняет развитие конкурентоспособного частного бизнеса.
— Импортозамещение и протекционизм также вносят свой вклад в ослабление конкурентоспособности бизнеса и разрушение конкуренции.
— Сформировались антирыночные институты, несовместимые с нормальной работой рыночных механизмов (ограничения на свободную конвертацию, обязательные госзакупки отдельных сельскохозяйственных культур, административное вмешательство в дела предприятий и прочее).
Как результат – очень плохой инвестиционный климат, который сильно ограничил привлечение в страну прямых иностранных инвестиций и современных технологий. По показателю чистых накопленных прямых иностранных инвестиций на душу населения Узбекистан находится на последнем месте среди рассматриваемых стран. Между тем, сегодня успешная индустриализация невозможна без широкого привлечения иностранного капитала.
Чистые накопленные прямые иностранные инвестиции (ПИИ) на душу населения
Не созданы условия для устойчивого экономического роста
Несмотря на то, что инвестиционные расходы в периоды активизации промышленной политики (1996—2001, 2008—2016 годы) были довольно высоки (см. рисунок ниже), отдача от инвестиций (выражающаяся в реальном экономическом росте) была весьма низкой. Почему?
Средняя доля инвестиций в ВВП Узбекистана, в %
Во-первых, инвестиционные решения в рамках меркантилистской модели фактически принимают чиновники, причем в условиях деформации рыночных механизмов (ценообразования и конкуренции). Однако чиновники, в отличие от частных предпринимателей, распоряжаются чужими (а не своими) деньгами и не несут материальной ответственности в случае успеха или провала инвестиционных проектов.
Поэтому государственные инвестиционные проекты, как правило, менее эффективны, нежели проекты частного сектора. К тому же в госпроектах процветают коррупция и теневые схемы.
Во-вторых, из-за наличия большого числа льгот и ограничений искажена мотивация инвесторов. Вместо того, чтобы думать о долгосрочной отдаче от инвестиций, они больше озабочены получением краткосрочных прибылей от предоставляемых льгот и возможностей монополизировать рынки через ограничение конкуренции. Например, инвестор может получать прибыль не от вложений в производство, а от самого факта льготной конвертации. В результате качество закупаемого оборудования и возможности его использования будут волновать «инвестора» в последнюю очередь. Он через подставные фирмы закупит «убитое», никому не нужное оборудование за «копейки» и сам у себя приобретет его по завышенной цене. А под эту сделку получит льготную конвертацию. Отсюда низкая (или нулевая) отдача от таких «инвестиций».
В-третьих, неразвитость финансовых рынков и конкуренции лишает инвестиционные проекты рыночного контроля за их эффективностью. В рыночной экономике конкуренция отсеивает неэффективные бизнес-проекты, заставляет предпринимателей постоянно совершенствовать свою деятельность. Дополнительный контроль за эффективностью осуществляют финансовые рынки: банки и частные инвесторы предоставляют финансовые ресурсы только тем предпринимателям, которые уже показали свои способности и возможности и доказали преимущества своих проектов.
Подробный анализ причин провала нашей инвестиционной политики представлен в интервью Нишанбая Сиражиддинова «Для успешной валютной либерализации необходимы комплексные реформы».
Из-за неразвитости рыночных отношений, частного предпринимательства и конкуренции, а также несформированности политико-правовой системы рыночной системы хозяйствования, наша экономика плохо восприимчива к инновациям, что не позволяет обеспечивать устойчивое развитие конкурентоспособных производств.
Что дальше?
Каков вывод из сказанного? Мы должны отказаться от меркантилистской модели экономического развития в пользу обычной рыночной экономики.
Учитывая, что существует множество моделей рыночной экономики, при проведении реформ мы должны ориентироваться на те, которые доказали свою жизнеспособность и эффективность. Современные конкурентоспособные экономики обладают тремя ключевыми свойствами:
1. Здесь активно генерируются и внедряются инновации, причем заряженностью на инновации должны обладать миллионы участников экономических процессов: предприниматели, рядовые работники (инженеры, менеджеры, маркетологи, финансисты), чиновники, ученые и изобретатели. Для этого должны хорошо работать механизмы конкуренции и частного интереса. Также очень важно, чтобы были защищены права собственности и бизнеса, чтобы экономическая политика была стабильной и предсказуемой.
2. Здесь производятся, преимущественно, товары и услуги с высокой добавленной стоимостью (за исключением тех стран, которые могут позволить себе богато жить за счет продажи полезных ископаемых). Национальному бизнесу нужны условия для создания длинных торгово-производственных цепочек по углубленной переработке сырья, формирования крупных производственных объединений, позволяющих извлекать выгоду от экономии на масштабах производства. А это, в свою очередь, зависит от качества бизнес-климата и налоговой системы, возможности привлекать дополнительные финансовые ресурсы на свободных рынках.
3. Все современные эффективные экономики активно участвуют в международном разделении труда. Ибо невозможно в границах одной страны производить много видов конкурентоспособных товаров и услуг. Для конкурентоспособности нужна специализация, которая позволяет национальным экономикам заниматься теми видами деятельности, по которым они имеют сравнительные преимущества, а следовательно, могут обеспечить низкие издержки и высокое качество. Участие в международном разделении труда обеспечивает национальным производителям широкие рынки сбыта продукции. Всё это - мощнейший источник не только повышения конкурентоспособности производства, но и роста благосостояния населения.
Для создания современной конкурентоспособной экономики нужны комплексные рыночные реформы, которые позволят сменить существующую модель экономического развития на более дееспособную.
В частности, в кратко- и среднесрочной перспективе жизненно необходимы:
— административная реформа, нацеленная на радикальное сокращение функций и полномочий государственных структур, препятствующих развитию частного предпринимательства, рыночных отношений и конкуренции, на децентрализацию системы государственного управления с передачей более широкого круга функций и полномочий на уровни регионов и районов, на повышение качества государственных услуг;
— переход Центрального банка к рыночным рычагам денежно-кредитной политики, включая снятие административных ограничений на наличное денежное обращение;
— банковская реформа, отказ Центрального банка от административного регулирования процентных ставок, создание условий для развития конкуренции в финансовом секторе;
— реформа системы налогообложения, включая радикальную реформу общеустановленной системы налогообложения (резкое сокращение числа налогов, снижение налоговой нагрузки, отмену налогов с выручки), сокращение налогов на труд, безусловный отказ от индивидуальных налоговых льгот, упрощение системы налогового администрирования и налоговой отчетности.
— реформа внешнеторговой политики, включая введение свободной конвертации национальной валюты по счету текущих операций, сокращение таможенных платежей, прежде всего за счет отказа от импортных акцизов, устранение административных барьеров перед импортом и экспортом;
— аграрная реформа (отказ от обязательного государственного заказа и защита прав собственности фермеров);
— реформа государственного сектора экономики (реструктуризация управления и широкая приватизация);
— судебная реформа;
— другие реформы.
От того, как быстро и грамотно мы сможем демонтировать меркантилистскую модель экономики и создать условия для работы рыночных механизмов и частного предпринимательства, зависит наше будущее и будущее наших детей и внуков.
Удачи нам!
Юлий Юсупов. Оригинал материала опубликован на сайте «Коммерсант.Uz»
Международное информационное агентство «Фергана»
